Девушка не могла забыть, как та женщина держала руку на его колене, красивую линию шеи, когда та вскинула голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Серина тяжело вздохнула. Ей оставалось одно – гордость, и что бы ни случилось, она никогда не позволит ему узнать, никогда не раскроет того, что лежит глубоко в ее сердце, пока не наступит тот день – если вообще наступит – когда он тоже полюбит ее. Девушка не ждала от него жалости. Этого бы она не вынесла. Когда они поженятся, может быть, он научится заботиться о ней, может быть, со временем она станет ему необходимой. Девушка вспомнила, как лорд Ротхэм говорил, что любовь ему наскучила, она клялась себе, что никогда не осмелится наскучить Джастину своей любовью. Если ему нужна любовь, он должен ее искать. Посмотрев на себя в зеркало, Серина инстинктивно расправила плечи и подняла подбородок. Напряженное состояние, в котором она пребывала прошлым вечером, никак не отразилось на ее внешности. Может быть, только глаза выдавали усталость и она была немного бледнее обычного, но эта бледность особенно украшала ее, как невесту. Юдора поправила ей прическу и вынула из шкафа соломенную шляпку, украшенную голубыми лентами и тремя перьями лазурно-голубого цвета. Девушка подвязала ленты под подбородком.– Прелестно! – восхищенно воскликнула Юдора. – Как вы прелестны, моя дорогая... мое дитя, которое я любила с самого рождения.– О, Юдора!Серина обняла ее, почувствовав, как та дрожит от слез, и отвернулась, пряча свои собственные. Говорить что-то или плакать просто не было времени. Когда она подошла к двери, Юдора крикнула ей вслед:– Желаю удачи! Да благословит вас Господь сейчас и всегда.Юдора улыбалась, хотя глаза ее были полны слез. Серина спустилась вниз. Джастин и сэр Питер ждали ее в холле. Перед домом стояла карета красного цвета, отделанная серебром, с великолепной парой белых лошадей. Джастин подал Серине руку, она дотронулась до него кончиками пальцев, и он вывел ее из дома.Они уселись на сиденье из алого шелка, сэр Питер сел напротив них.– Это недалеко отсюда, – заметил сэр Питер.Лакей закрыл дверцу и устроился сзади кареты.– Это вам, – Джастин протянул ей букет из белых цветов – роз, орхидей и ландышей.Серина поднесла букет поближе к лицу.– Какая прелесть! – воскликнула девушка. – Спасибо.– Они так же ароматны и свежи, как сама невеста, – галантно заметил сэр Питер. Серина улыбнулась.– Мне трудно найти слова в ответ на вашу лесть, сэр Питер.– В моих словах одна правда, никакой лести, – возразил сэр Питер.Серина знала, что Джастин в эту минуту пристально смотрит на нее, щеки ее вспыхнули, и, чтобы скрыть свое смущение, она спрятала лицо в цветах. Он ничего не говорил, пока они не доехали до церкви святого Георгия. Карета остановилась, и лакей открыл дверцу. Сэр Питер вышел первый. Серина собиралась выйти из кареты вслед за ним, но тут она встретилась взглядом с Джастином. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, и вдруг он сказал:– Может быть, вы хотите вернуться, пока не поздно.Она почувствовала, как в висках застучало. Неужели в такой ранний час, в одиннадцать часов утра, он собирался избавиться от нее? Но девушка увидела, что лицо его было серьезным, а в его глазах она заметила непривычную нежность. Его лицо выражало еще нечто такое, о чем она не осмеливалась думать.– Вернуться? – повторила она, понимая, что Джастин ждет ее ответа.Он вдруг засуетился.– Нет, нет, – сказал он больше самому себе, чем ей. – Это всего лишь случайная мысль.Они вышли из кареты. У дверей церкви их ждал священник. С той минуты девушке стало казаться, что она застыла, превратилась в бесчувственную ледышку. Казалось, это не она сама, а кто-то другой, кто сидел в ее теле, отвечал Джастину, протягивал ему руку, чувствовал, как он надевал кольцо на ее палец. Кто-то другой, холодный, отрешенный и сдержанный, прошел в ризницу и оставил подпись в реестре; кто-то положил свою невесомую руку на Джастина, и его вывели из церкви обратно к карете.Девушка пришла в себя только тогда, когда они снова втроем возвращались на Гросвенор сквер. Она стала выходить из оцепенения, напряжение понемногу спадало, и она уже могла яснее мыслить. Все в ней трепетало и ликовало, но она все же боялась.Серина не разговаривала с Джастином. Сэр Питер что-то оживленно рассказывал. Девушка не старалась прислушиваться к его словам и хорошо понимала, что ее молчаливость могут принять за смущение. В доме вся прислуга выбежала в холл, чтобы поздравить их. Дворецкий, медлительный и важный, с достоинством произнес:– Позвольте мне от имени всей прислуги, милорд, от всей души поздравить вас и ее светлость вашу супругу и пожелать вам счастья.Джастин всех поблагодарил, и они с Сериной по очереди пожали руки всем слугам – горничным в черных шелковых платьях, поварятам и посудомойщикам.В библиотеке им подали вино с бисквитами. Сэр Питер произнес тост за новобрачных. Джастин поблагодарил его. Затем они перешли в малую столовую, где им накрыли стол, и все трое завтракали вместе. Странно, но Серина ловила себя на том, что она смеялась и держалась раскованно.– Жаль, что с нами нет Джилли, – сказал сэр Питер. – Когда он узнает, что пропустил твою свадьбу, Джастин, он будет зол, как тысяча чертей.Серина вздрогнула. Она вспомнила, что эта свадьба могла разозлить еще одного человека. Изабель! Что она скажет, когда узнает новость? Девушка взволнованно посмотрела на Джастина, но он улыбался сэру Питеру и наверняка в эту минуту Изабель его совсем не волновала.Когда они позавтракали, сэр Питер попрощался и ушел. Наконец они остались одни. Джастин подошел к камину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86