Ола глядела на маркиза.— Я беру эту леди с собой, — сказал он и увидел, как лицо Олы преобразилось от радости.Хозяин же, напротив, был явно разочарован.— А как быть с джентльменом, который наверху?— Он позаботится о себе сам, когда ему станет лучше, — ответил маркиз. — Но, как я понял, у леди был чемодан в экипаже, в котором она ехала. Что с этим экипажем?— Слуга, видно, не пострадал, — ответил хозяин, — и отвел лошадей в конюшню в конце дороги.— Тогда пошлите вашего Джо за чемоданом, — распорядился маркиз, — и пусть он потом проводит леди и меня к причалу, где стоит моя яхта. Это примерно в пятидесяти ярдах отсюда.— Я пошлю его, сэр, — ответил хозяин.Он подошел к лестнице и стал звать Джо, Ола повернулась к маркизу.— Я так благодарна вам! — сказала она. — Спасибо-спасибо вам! Я думаю, что вы — ангел, посланный спасти меня.— А я думаю, — ответил маркиз, — что у меня на самом деле слегка не в порядке с головой, или же поглощенный мною бренди оказался крепче, чем я предполагал.— Нет, вы добрый самарянин Добрый самарянин — в евангельской притче — житель Самарии, помогший путнику, избитому грабителями. — Примеч. пер.

, — сказала Ола, — потому что ведь я тоже, как уже говорила, действительно оказалась среди… грабителей!Стоило ей опять вспомнить о своем кузене, лежавшем наверху, как ее глаза в страхе обратились к потолку, и маркиз, видя изящные очертания ее длинной шеи и переливы света на ее волосах, сказал себе, что он и вправду ведет себя как глупец.Ведь, уезжая из дома, он поклялся, что никогда больше не будет иметь дело с женщинами за исключением тех, кто просто продает себя тому, кто больше заплатит.Он навеки поклялся, что никогда впредь не будет глупцом, вообразившим себя влюбленным.Одна мысль о Саре приводила его в бешенство, и он хотел сжать кулаки и ударить по чему-либо или по кому-либо, чтобы дать выход чувствам неистовства и ярости.Несмотря на полученный им урок, после которого любой мужчина настроился бы и задумался, прежде чем даже взглянуть или заговорить с какой-либо женщиной, называющей себя леди, он позволяет вовлечь себя в дела этой девушки.Разве что только потому, что он не смог не сжалиться над ней, оказавшейся в столь отчаянном положении.С другой стороны, с чего он взял, что она рассказала ему правду? Все могло быть такой же ложью, какой окружала его Сара.Маркизу внезапно захотелось изменить свои намерения и сказать ей, чтобы она все-таки сама справилась бы со своими трудностями.А может быть, еще проще: ему надо лишь сказать, что он пойдет посмотреть, не установилась ли погода, и исчезнуть в тумане, не вернувшись назад.Это было бы и возможно, и предусмотрительно, и благоразумно, однако до подобных грубых уловок он никогда еще не опускался.Тем не менее его благородство, рыцарство или простая порядочность, как бы это ни называлось, привели его лишь к недоверию к женщинам, превратили в скептика, и он был уверен, что останется таковым на всю жизнь.«Никогда не доверяй женщинам — они всегда предадут тебя!»Это звучало бы как чужое назидание или цитата из прочитанного романа, если бы не было собственным убеждением, укоренившимся в глубине его сердца.Одна лишь мысль о Саре заставляла вскипать его кровь, и маркиза охватывали гнев и ярость.Ему хотелось проклинать ее во всеуслышание, и он сожалел теперь, что отказал тогда себе в удовольствии сказать ей прямо, что думает о ней, прежде чем уйти безвозвратно и никогда не видеться с ней.«К черту все это! С меня хватит!» — думал он по дороге в Дувр.Но чувствительные и ранимые струнки в душе заставляли со страхом представить ту сцену, когда бы он высказал Саре то, что он обнаружил и увидел собственными глазами.Она бы вновь начала лгать, умоляла бы его, и если бы ничего не достигла этим и поняла бы, что не сможет никакими ухищрениями вызвать в нем желание жениться на ней, то она бы тогда высмеяла его!А он знал, что этого не сможет вынести, и именно потому, что действительно заслужил осмеяния.Впервые в своей жизни, полной успехов в спорте и любви, маркиз, удостоившийся в высшем обществе и большой славы, и большой зависти, «подорвался на своей собственной петарде».Даже через день после пережитого ему трудно было поверить в правдивость случившегося с ним.Он привык всегда быть победителем, всегда осознавать (хотя и убеждал себя, что не испытывает от этого тщеславия), что любая женщина, понравившаяся ему, с готовностью бросится к нему в объятия.Более того, во всем королевстве не было женщины, которая не хотела бы воспользоваться возможностью стать его женой.Стоило ему удостоить их взглядом, как в глазах женщин загорался огонек желания, и было совершенно ясно, чего они жаждут и о чем, несомненно, молятся.— Мы поженимся, моя прелесть, — слышал он собственные слова, обращенные к Cape, — как только окончится твой траур. Я не смогу ждать ни дня дольше, чем положено.— О, Бойден! — воскликнула тогда Сара. — Я люблю тебя и клянусь, что сделаю тебя счастливым, так же, как ты Уже сделал меня самой счастливой женщиной в мире!Последние слова она произнесла нежным и искушающим голосом, а ее голубые глаза глядели вверх, в глаза маркиза, и он верил, что обрел бесценный жемчуг, который всегда искал в женщине, на которой хотел бы жениться.А вчера вечером все его планы на будущее рухнули у него на глазах. Глава 2 Маркиза разбудил стук поднимаемого якоря, и через несколько минут яхта начала крениться и поворачиваться по мере того, как взмывались вверх и надувались ветром паруса.У него болела голова, во рту была сухость, и маркиз понял, что прошлым вечером, против обыкновения, выпил слишком много.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39