– Тогда договорились, – хлопнула в ладоши леди Шелмадин. – Теперь, ради бога, позволь мне вернуться в постель. Если нас застанут здесь, это может вызвать подозрение.– И ты выйдешь за меня замуж, Шелмадин, когда все закончится?Раздался воркующий смех.– Мне всегда хотелось стать герцогиней! И бриллианты, Маркус, конечно, очень мне к лицу!Послышался звук открывающейся двери.– Подожди, Шелмадин! Ты не можешь уйти вот так. – Дверь закрылась. – Проклятая женщина! Вероятно, меня оставили прибраться здесь.Маркус подошел к французским окнам, чтобы закрыть их. Огни погасли, один за другим, пока Вирджиния не догадалась, что Маркус вышел только с одной свечой в руке. Затем настала полная темнота!Вирджиния вся дрожала, тело покрылось потом, как будто ее окунули в холодную воду. Не может быть! Ей, должно быть, все это приснилось! Люди не способны на такие поступки. Она не могла поверить тому, что услышала. Наверное, никто не поверит, если она расскажет о разговоре, который только что подслушала. Если она сейчас же пойдет к герцогу, он посмеется над ней: возможно ли, чтобы два члена аристократического общества оказались способны на такое преступление! К словам неизвестной девушки из Америки вряд ли захотят прислушаться…Она медленно двинулась вдоль стены дома, тихонько поднялась по боковой лестнице в свою спальню. Комната производила впечатление теплой, уютной и безопасной. Ситец в цветочек, мягкий ковер, элегантная обстановка были частью замка, частью безукоризненного прошлого английской аристократии.Преступление должно совершиться – преступление столь ужасное, что ей невыносимо было думать об этом. И Вирджиния абсолютно беспомощна. Никто не поверит ей… герцог на краю гибели!Она представила, как он принимает яд. Она представила, как он умирает. Однако ее руки были связаны, она не могла предотвратить этого злодеяния. Не в силах сдержать крика ужаса, Вирджиния поняла, что любит его. Глава 8 Всю ночь Вирджиния металась в постели или лежала, глядя в темноту, сбитая с толку своими мыслями и чувствами. Она понимала, что каким-то образом должна спасти герцога, не только потому, что любит его. Никогда, в самых диких фантазиях, она не представляла, что убийство такое несложное дело и что оно заранее может быть спланировано. Ее шокировало его неприкрытое зверство. Она знала, что должна предотвратить его, какие бы последствия это ни имело лично для нее, – и все же оставался вопрос: как?Вирджиния не могла заставить себя рассказать герцогу о планах его кузена, замыслившего убить его. Она представляла выражение недоумения и недоверчивости, которое появится на лице Себастьяна. И даже если герцог поверит ей, что он сможет предпринять? Обвинить Маркуса и раскрыть, что его ночной разговор с леди Шелмадин был подслушан неизвестной молодой американкой?Нет, окружающие станут насмехаться над абсурдностью подобной мысли. И если бы она рассказала кому-то еще, не члену семьи – адвокату, доктору или даже человеку, связанному с полицией, – они не смогли бы действовать, пока не стало бы слишком поздно. Что они смогут сказать тогда – что она была права? Но какое утешение принесли бы эти слова?С какой бы стороны она ни подходила к этой проблеме, решение задачи, похоже, оставалось одно – ждать, пока герцог не умрет, и тогда объявить, каким негодяем оказался Маркус Рилл.Вирджиния закрыла глаза и вновь ощутила дрожь, вспомнив слова герцога. Ранее она не представляла, что можно так реагировать на голос мужчины. Но теперь Вирджиния поняла, что герцогу достаточно только находиться рядом с ней, только говорить с ней этим низким голосом, в котором, казалось, за каждым словом скрывалась подавленная страсть, чтобы почувствовать, как оживает и трепещет каждый нерв в ее теле.Вирджиния поняла, когда они сидели бок о бок на скамье на полянке, что, если он протянет руки и прикоснется к ней, она не сможет противиться ему. Куда-то ушли ее гордость, ее осторожность, ее ненависть. Случилось невероятное: он обратил ее пылкую, страстную ненависть к нему в любовь, которую невозможно было отрицать. Ее мозг все еще пытался повторять снова и снова, что он обманщик и охотник за состоянием, но ее тело предало Вирджинию. Она хотела его, стремилась к нему!Вирджиния обнаружила, что вновь и вновь повторяет шепотом слова, которые говорил ей герцог. Она обнаружила, что вспоминает каждое его движение. Она обнаружила, что оживляет в памяти их совместную поездку верхом, тот момент на террасе в «Сердце королевы», когда она поняла, что он увлечен ею.И все же какая-то небольшая часть ее разума, критическая и холодная, задавала вопросы: какое значение имеет для него любовь? Насколько глубокой и насколько прочной она окажется? Не является ли все это на самом деле просто сильным увлечением порочного и страстного мужчины новым хорошеньким личиком?В конце концов, Вирджиния не могла больше мучить себя вопросами, осаждавшими ее. После долгих часов самокритического анализа своих действий она не оказалась ближе к разрешению проблемы, которая сейчас стала самой важной: как ей спасти жизнь герцога?В том, как Маркус Рилл и леди Шелмадин обсуждали план избавления от него, не было никакого притворства, их злонамеренность была явной, и это убедило Вирджинию, что они, несомненно, приведут свой план в действие.Она вылезла из постели и раздвинула занавески. Небо на востоке только начинало светлеть, звезды слабо мерцали в самой его вышине. Над озером поднимался туман, окружавший стволы деревьев в парке. Стая диких уток снялась с места и исчезла в разгорающейся заре.Кругом царили тишина и покой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66