Тонкий ход, без сомнения, и маркиз по достоинству оценил его. С иронической улыбкой он заметил:
— Вы прекрасно понимаете, Арчибальд, что я не могу не выполнить приказ властей предержащих, хотя и отданный в завуалированной форме!
Министр рассмеялся:
— Сознайтесь честно, Вивьен, ведь вы не откажете Миллисент в гостеприимстве, хотя по прибытии в Калькутту вас могут ожидать кое-какие сложности. Но, если не ошибаюсь, вам случалось выходить с честью и из более затруднительных ситуаций.
Маркиз, который не терпел никаких намеков на свой успех у прекрасного пола, нахмурился и сказал:
— Не имею ни малейшего представления, о чем вы толкуете. Как бы то ни было, я уверен, что на борту «Морской сирены» найдется каюта для леди Миллисент.
— Весьма подходящее название для яхты, — не без иронии заметил министр. — Благодарю вас за гостеприимство, Вивьен. Я уверен, что премьер-министр будет в восторге от вашего предложения.
— Моего предложения! — усмехнулся маркиз.
Больше он на эту тему не размышлял, и лишь дома, давая наставления своему секретарю по поводу неотложных дел на следующий день, маркиз задумался о том, не помешает ли присутствие леди Миллисент его увлечению леди Брэдуэлл.
Обе эти женщины были замечательно хороши собой — каждая в своем роде богиня — и при этом нимало не походили одна на другую.
Леди Миллисент была высокого роста, темноволосая и темноглазая. Блеск этих глаз, а также несколько вызывающая манера держаться и соблазнительные формы могли свести с ума любого мужчину.
Мнение маркиза о леди Брэдуэлл весьма походило на мнение Тарины. Для него эта дама олицетворяла изысканную женственность, столь мастерски запечатленную Фрагонаром в его романтической живописи. В то же время маркиза чрезвычайно интриговала та искушенность — не слишком обычная для такой молодой особы, — которую он привык приписывать только француженкам.
— Ясно одно, — признался маркиз самому себе, — скучать во время путешествия мне не придется, по крайней мере поначалу.
Более того, с появлением в числе гостей леди Миллисент их число становилось четным.
Помимо леди Брэдуэлл маркиз пригласил двух своих друзей, которых по справедливости считал добродушными и легкими в общении людьми и к которым испытывал искреннюю привязанность.
Леди Лорейн и ее муж не были богаты, и маркиз, любя их обоих, понимал, насколько они ценят его гостеприимство.
Вот почему ни в деревне, ни в Лондоне он почти никогда не устраивал вечеров, куда бы не были приглашены эти люди.
Знал маркиз и то, что Элспет Лорейн обладает счастливой способностью сгладить любую неловкость и, без сомнения, блестяще справится с ролью хозяйки.
Ее муж превосходно играл в бридж, был остроумным рассказчиком, умевшим позабавить своих слушателей, — словом, на взгляд маркиза, принадлежал именно к тому типу людей, общество которых он всегда ценил.
То же относилось и к Гарри Прествуду, неизменному спутнику маркиза, который значил в его жизни гораздо больше любого другого приятеля.
Гарри постоянно находился в стесненных денежных обстоятельствах, ибо его отец, восьмой баронет, уже в весьма преклонных годах неожиданно пристрастился к игре.
Это случилось после того, как баронет вследствие неудачного падения с лошади во время охоты оказался прикованным к постели.
— Когда мой отец умрет, — в отчаянии восклицал Гарри, обращаясь к маркизу, — будет чудом, если от всего наследства у меня останется хоть шиллинг! Так что было бы только справедливо, если бы он выдал его мне прямо сейчас, и дело с концом!
— Неужели ты не можешь удержать его от такой безрассудной игры? — спросил маркиз.
— Каким образом? — В голосе Гарри звучала безнадежность. — Каждую минуту он жалуется, что больше не может ездить верхом или покинуть инвалидное кресло, в котором с помощью слуг передвигается из спальни и обратно. А когда его одолевает скука, он ставит на самую медленную скаковую лошадь или вкладывает средства в сомнительные компании — словом, любым доступным способом растрачивает наше и без того далеко не баснословное состояние.
— А ты разговаривал с адвокатами?
— Они тоже ничего не могут с этим поделать. Пока отец жив, деньги принадлежат ему. Маш дом — который, кстати сказать, разваливается по частям, ибо денег на ремонт нет, — а также земля переходят ко мне по праву майората, при которой она переходит полностью к старшему из наследников), а вот деньги — это собственность отца!
Маркиз, искренне привязанный к Гарри, решил исследовать вопрос более подробно, прибегнув к услугам своих собственных адвокатов и, разумеется, не ставя в известность баронета.
То, что выяснили адвокаты маркиза, в точности соответствовало тому, что он уже слышал от Гарри.
Сэр Роджер, который и в самом деле имел право по собственному разумению потратить свое состояние, уже по уши увяз в долгах.
— Подумать только, он участвует в любой лотерее, о которой услышит, будь они трижды прокляты! — в отчаянии жаловался Гарри. — И, по-моему, ни разу не выиграл даже бутылки эля!
— Мне так жаль тебя, Гарри, — сочувственно произнес маркиз.
— Мне и самому себя чертовски жаль! — энергично воскликнул Гарри. — Если бы у меня не было тебя, Вивьен, клянусь Богом, я плюнул бы на все, уехал в Австралию или Канаду и стал лесорубом!
— Может быть, когда твой отец умрет, ты сможешь как-то поправить дела.
— Сомневаюсь, — возразил Гарри. — Да и дом, наверное, отремонтировать уже не удастся — на это нужны тысячи, а их у меня нет.
Маркиз искренне сочувствовал другу, но вместе с тем он прекрасно знал, что тот чертовски горд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48