Как бесчестно со стороны мужчины так унижать девушку, даже если она обыкновенная начинающая художница. Неужели, будь она бедной, она сама не заслуживала бы уважения? Не могут же все художницы вести себя дурно.
Она вспоминала, как Пьер Валери предостерегал ее. Но Симонетте раньше и в голову не приходило, что девушке опасно находиться рядом с мужчиной, который восторгается ее красотой.
«И все-таки я не могу испортить отцу его „каникулы“, заставив тревожиться за меня», — решила она. Каким бесполезным и грустным станет ее пребывание дома в его отсутствие, пусть даже с ее любимой тетушкой Гарриет! Как тяжело ей будет сознавать, что отец находится в Ле-Бо или в каком-нибудь еще живописном уголке Франции без нее.
Еще раз все обдумав, Симонетта решила, что ей нечего — бояться и нельзя рассказывать отцу о мерзком поведении графа.
Наутро, спустившись к завтраку, Симонетта нашла отца в прекрасном расположении духа.
— Похоже, сегодня превосходный день! И для живописи, и для всего остального. Я чувствую себя лет на двадцать моложе! Не то что вчера. Может, все дело в великолепном вине, которым нас угощали вчера вечером?
Симонетта рассмеялась.
— Смотри, папа! Как бы тебе не оказаться слишком юным для такой взрослой дочери, как я.
Герцог улыбнулся ее шутке.
— Ты выглядишь сегодня очаровательно, дорогая моя дочурка. Только осторожнее, не обожги кожу. Мне нравится ее белизна. Да и твои любимые трубадуры особо восхваляли белизну кожи своих Прекрасных дам.
— Хорошо бы разузнать побольше о трубадурах, пока мы здесь, — заметила Симонетта.
— Непременно!
Но она знала, что поэзия мало интересует отца, и он уже весь ушел в мысли о предстоящей работе.
Сразу же после завтрака они принялись за дело и усердно трудились до самого ленча.
По дороге к дому герцог неожиданно спросил:
— Ты ведь хочешь познакомиться с Полем Сезанном? И вот какой у меня родился план. Я отправлюсь в гостиницу, где скорее всего найду его среди друзей, и приглашу поужинать с нами сегодня вечером.
— Это было бы замечательно, папа, — покорно проговорила Симонетта, хотя сердце у нее защемило.
Да, она очень хотела познакомиться с Сезанном. Но если отец приведет Сезанна к ним сегодня, она опять не сможет сдержать обещание, которое дала Пьеру Валери.
Однако у нее не было повода возражать отцу.
После отличного ленча герцог объявил:
— Итак, я отправляюсь в гостиницу. Лучше будет, если ты дождешься моего возвращения. Займись своей работой.
Как раз успеешь закончить вид из сада.
— Да, конечно, папа, — согласилась Симонетта.
Герцог отправился в сторону гостиницы, радостно улыбаясь и предвкушая встречу с еще одним из своих кумиров.
Симонетта подождала, пока он скроется из виду, и поспешила по той же дороге к Храму любви.
Она надеялась, нет, она молилась, чтобы Пьер Валери оказался там.
Ее мольбы были услышаны. Она различила его фигуру, склоненную над мольбертом, на том же самом месте среди деревьев. Девушка побежала к нему. Художник поднялся ей навстречу, и она почувствовала, как он рад ее появлению.
— Мне… необходимо… Я пришла рассказать вам, что… происходит, — начала Симонетта, не успев отдышаться.
— Что же произошло опять? — спросил Пьер.
— Мой учитель отправился в гостиницу пригласить на ужин Поля Сезанна. Его приезд ожидался сегодня.
— И вы полагаете, это помешает вам прийти позировать мне, не так ли?
— Боюсь… да.
— Похоже, слишком много препятствий на пути к завершению моей работы!
— Простите меня… и, пожалуйста, не сердитесь, мне и самой очень жаль.
— В том нет вашей вины. Но я не могу не чувствовать себя обделенным.
— Да, да, вы правы. Надеюсь, у нас все получится. Только вот я вряд ли могу сказать сейчас точно, когда именно.
— Кстати, как вы провели время у графа?
— Отвратительно! — Симонетта опустила голову, но еще раньше Пьер Валери прочитал ответ на ее лице и замер.
— Что произошло? — резко спросил он.
Симонетта подумала, что, пожалуй, не стоило рассказывать ничего, тем более совершенно незнакомому человеку.
— Ничего… серьезного, — поспешно проговорила она. — Можно мне взглянуть на вашу картину?
— Расскажите мне, что все-таки произошло. Я хочу знать.
Симонетта отрицательно покачала головой.
— Нет… об этом лучше не говорить.
— Но я настаиваю! Посмотрите мне в глаза, Симонетта!
Девушка не шелохнулась. Она не сводила глаз с Храма любви. Его древние камни в лучах солнца, казалось, сверкали, как драгоценные.
Взяв себя в руки и немного помолчав, Пьер тихо заговорил:
— Мне кажется, то, что произошло вчера в доме графа, сильно потрясло вас;
Его наблюдательность поразила Симонетту, но ей показалось унизительным рассказывать ему о предложении, которого «удостоил» ее граф.
— ..Мне… не хочется говорить на эту тему.
— Я ведь предупреждал вас, что красивая женщина должна остерегаться волков в овечьих шкурах!
— Да, я и думала… как вы были правы… после того, как… все… случилось, — прошептала Симонетта.
— Случилось что? — почти крикнул Пьер.
Поскольку девушка продолжала молчать, молодой художник взял ее за плечи и повернул лицом к себе.
— Посмотрите на меня! — попросил он. — И расскажите мне все. Поверьте, мне очень важно знать, почему вы так расстроены.
— Но мне… мне не хочется, чтобы вы об этом знали.
— Он посмел тронуть вас? Если да, клянусь, я убью его!
Его пылкость так поразила девушку, что она взглянула ему в глаза. И больше уже не могла отвести взгляда.
— Это так, да?
— Нет, нет! Но он… граф предложил мне… его предложение было дурно… безнравственно. Я не знала… не думала, что мужчины… такие…
— Какие… такие?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39