– Я тоже это понимаю, Джозеф, – ответила Марица, – и все же, если его королевское высочество верит в лечение, ни в коем случае нельзя его прекращать.
Слуга посмотрел на нее своими добрыми, понимающими глазами. Он лучше, чем кто-либо, знал, что, когда принц Фридрих не был занят своим лечением, консультациями с врачами и целебными водами, приступы его ярости становились еще чаще. Больше всего от этого страдали он сам и принцесса. Джозеф никогда никому не говорил о тумаках, которые доставались ему, когда он раздевал принца или укладывал его в постель после крепкого подпития. Не отличаясь высоким ростом, Джозеф, однако, обладал огромной физической силой. Он научился уклоняться от ударов в голову и ловко уворачиваться, если принц целил ему в грудь.
Принц Фридрих, как пьяный, так и трезвый, ясно отдавал себе отчет, что без Джозефа он пропадет. Несмотря на то что принц по натуре был хулиганом, он умел ценить мужество, и ему нравилось, что его слуга не раболепствует перед ним.
С Марицей же все обстояло иначе. Она была женщиной, и поэтому от нее требовались кротость, послушание и, как считал принц, раскаяние. Ведь именно из-за женитьбы на ней он стал калекой.
– Если вы уверены, что я не понадоблюсь его королевскому высочеству, – прошептала Марица, – я навещу герцогиню.
Джозеф взглянул на часы.
– Если вы намерены вернуться к пятичасовому чаю, ваше королевское высочество, у вас еще очень много времени.
Марица улыбнулась и вышла из комнаты. Она сегодня чувствовала себя счастливой, несмотря на то что Фридрих очень грубо обошелся с ней за завтраком.
Впервые за все время их брака его оскорбления и колючие словечки не задели ее, так как в мыслях она была далеко, в таинственном мире за туманом. Пока принц Фридрих принимал свои процедуры, она не читала, а сидела в уродливой, безобразной приемной и видела только мерцающую воду озера и глаза лорда Эркли, глядящие в ее глаза. Ей сейчас казалось невозможным, что она осмелилась говорить с ним так, как не говорила еще ни с кем, тем более с мужчинами.
Завтра она опять поедет с ним, и она знала: что бы лорд ни говорил о необходимости жить сегодняшним днем, она жива, пока может ездить с ним верхом и знать, что они наедине.
Марица подошла к номеру герцогини и, когда горничная открыла ей дверь, с радостью увидела, что герцогиня одна,
В небольшой передней не было ни мужской шляпы, ни трости, а из салона не было слышно никаких голосов.
– Ее королевское высочество принцесса Марица! – воскликнула она. – Я так надеялась на это!
Марица прошла через всю комнату, и, когда она наклонилась, чтобы поцеловать герцогиню в щеку, старая женщина сказала:
– Ты великолепно выглядишь, дитя мое, и, по-моему, даже изменилась. – Затем, глядя своими проницательными глазами в лицо Марице, добавила: – Ты счастлива! В чем дело?
Марица засмеялась:
– От вас невозможно ничего утаить. Я действительно очень счастлива, ведь я так замечательно провела утро!
– Ездила верхом с лордом Эркли.
– Вы уже знаете!
– Конечно, знаю! Ты не допускаешь мысли, что здесь, в отеле, все всем известно? Мой слуга Анри выгуливал собаку и увидел, как вы отправляетесь на прогулку.
– Как это удивительно – снова быть на лошади!
– И в компании такого обаятельного мужчины, – закончила герцогиня мысль принцессы.
Марица покраснела, и герцогиня сказала:
– Я не дразню тебя. Я так рада, что ты хоть на время отрешилась от своих забот.
– Я была потрясена, совершенно потрясена, когда Фридрих предложил мне это! – ответила Марица. – Я хотела порадовать вас еще вчера, но боялась даже говорить об этом, пока все не свершилось.
– На случай, если бы Фридрих изменил свое решение, – сухо сказала герцогиня. Марица кивнула:
– Не представляю, кто подсказал ему, но главное, он разрешил мне покататься сегодня и сказал, что я поеду и завтра.
Герцогиня молчала. Потом, как бы с трудом подбирая слова, она спросила:
– Что ты думаешь о лорде Эркли?
– Он так добр и так не похож на всех мужчин, которых я когда-либо знала.
– Меня он очаровал!
– Он был у вас!
– Да. Он пришел вчера после того, как ты передала ему мои слова. Мы говорили о его матери, и я думаю, если бы Лелия могла его видеть сейчас, она бы им гордилась.
– Он очень умен, – заметила Марица.
– Что не имеет ни малейшего значения для большинства его знакомых женщин.
– Я всю жизнь слышала, что мужчины не любят умных женщин.
Герцогиня улыбнулась:
– Это зависит от того, как они себя держат. Больше всего мужчина не любит, когда женщина пытается утвердить свое превосходство над ним и доказать, что она умнее его.
– Другими словами, ей следует быть кроткой и послушной, – сказала Марица. – Это чисто немецкая точка зрения.
– Я не это имею в виду, – отрезала герцогиня. – Француженки правили Францией со времен Дианы де Пуатье, но они делали это умно, используя всевозможные женские уловки, закрывающие мужчине глаза на то, что им манипулируют.
– Я не хочу никем манипулировать, – улыбнулась Марица. – Мне приятно, когда мужчина учит меня, потому что я так мало знаю.
– Я уверена, что такой урок доставляет удовольствие каждому мужчине, – сказала герцогиня, – особенно если это урок любви.
Немного смутившись тем, что разговор принял такой поворот, Марица сменила тему:
– Я не хочу говорить о себе. Я устала от этих разговоров. Поговорим лучше о вас, сударыня. Навещал ли вас король?
– Он придет завтра на чашку чая, – ответила герцогиня, – и это значит, что все хорошенькие женщины, ожидающие его в своих надушенных будуарах, будут готовы выцарапать мне глаза.
Это было сказано с таким удовлетворением, что Марица не удержалась от смеха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39