Подавляя зевоту, лакей в напудренном парике открыл перед ней дверь.
— Канделябры зажжены, мисс, но, если света мало, я принесу еще свечей.
— Нет, не стоит, — ответила девушка. — Чтобы выбрать книгу, света вполне хватит.
Еще днем, когда она была в этой комнате, Клеона заметила, что здесь есть многие из тех книг, что имелись в библиотеке ее отца. Но и другие, в красивых переплетах из тисненой кожи, вызвали у нее страстное желание их открыть.
Девушка рассчитывала найти какой-нибудь роман Вальтера Скотта. И она не разочаровалась, обнаружив целый ряд их, стоящих на расстоянии вытянутой руки. Клеона взяла «Айвенго», одну из самых любимых своих книг, но потом заколебалась, разглядывая названия в поисках романа, которого она раньше не читала.
Она как раз пришла к выводу, что «Айвенго» лучше всего подойдет к ее утреннему настроению, когда дверь за ее спиной с грохотом распахнулась! Она повернула голову и увидела, что кого-то почти втаскивают в библиотеку.
Смущенная от того, что ее застанут в библиотеке в столь поздний час, Клеона, не размышляя, скользнула за длинные бархатные портьеры, закрывавшие окно, и почти сразу подумала, что лучше было сразу заявить о своем присутствии. Но было уже поздно. Чей-то голос медленно говорил:
— Все в полном порядке. Ты можешь идти. Ну вот, теперь тебе удобно.
Она вдруг поняла, что может все видеть через щель сбоку от портьеры. Человек, которого почти внесли в комнату, был герцог, а склонялся над ним у камина граф.
Герцог, несомненно, был очень пьян. Он развалился в кресле, закрыв глаза, его руки вяло свисали, а ноги были небрежно вытянуты.
— Все в порядке, — повторил граф. — Я привез тебя домой. Ты понимаешь, Сильвестр, что ты дома?
Пьяный герцог пробормотал что-то бессвязное. «Он отвратителен», — подумала Клеона. Она никогда не видела, чтобы джентльмен так напивался.
— Ну, мой дорогой Сильвестр, могу я еще что-нибудь для тебя сделать? — спросил граф.
Ответом ему был громкий храп. Герцог уснул. Француз стоял, глядя на него, и теперь, когда он чуть-чуть повернулся, Клеона увидела его лицо. На нем читалось вовсе не отвращение, а удовольствие. Губы улыбались, глаза блестели. Но вот граф повернулся и пошел через комнату к двери.
Девушка решила, что он уходит, и собралась выскользнуть из своего укрытия и бежать наверх. Ей было неловко за герцога. Если он узнает, что Клеона видела его в таком состоянии, ему будет стыдно.
В комнате стояла тишина. Девушка осторожно подвинулась к середине окна, откуда была видна дверь, и слегка раздвинула портьеры. Выглянув в щелку, она замерла. Граф никуда не ушел. Он стоял у письменного стола герцога и одно за другим переворачивал письма, поднося те, которые его заинтересовали, ближе к зажженной свече, чтобы прочесть их. Это продолжалось несколько минут, затем француз, видимо, довольный, пересек комнату и вышел в холл.
Клеона застыла на месте. Множество вопросов проносилось у нее в голове, но ни на один из них не было ответа. Наконец, посчитав, что граф уже ушел из дома, девушка крадучись вышла из-за портьер, задернула их за собой и посмотрела на герцога. Он сидел все так же, раскинувшись в кресле, свесив голову на грудь.
Девушка прошла мимо письменного стола, борясь с желанием посмотреть, что за письма заинтересовали графа, и направилась к двери. Она почти добралась до нее, когда голос, совершенно ясный, а вовсе не заплетающийся, спросил у нее за спиной:
— Могу я поинтересоваться, что вы здесь делаете в столь поздний час?
Чуть не закричав от испуга, девушка обернулась и увидела, что герцог стоит на каминном коврике и смотрит на нее.
Клеона растерялась. Все объяснения вылетели у нее из головы, и она, не отвечая, выбежала из комнаты, рванув дверь так, будто все демоны ада гнались за ней, хотя на самом деле герцог не сдвинулся с места.
Она бежала со всех ног по коридору, по широкой мраморной лестнице наверх, пока, совершенно запыхавшись, не нашла убежище в своей спальне. Там Клеона рухнула на кровать, снова и снова спрашивая себя, что все это значило.
Глава 6
Следующие два дня пролетели в вихре развлечений. Клеону представили королеве Шарлотте в Букингемском дворце, она посетила зал Олмака, где графиня Джерси была настолько любезна, что представила гостью нескольким джентльменам, которые стали ее партнерами в контрдансах. Она побывала на музыкальном вечере, на ряде приемов и, наконец, на завтраке, данном в ее честь женой русского посла, княгиней фон Ливен.
— Ты пользуешься успехом, моя дорогая, — гордо заметила герцогиня.
Клеона засмеялась.
— Это вас, мадам, они принимают, а не меня. Я слышала, княгиня фон Ливен сказала, что она терпеть не может молоденьких девушек, но давно хотела заманить вас на один из своих приемов.
— Мне не нравится эта женщина, — заявила герцогиня, — но она всюду бывает и всех знает. И она достаточно умна, чтобы помнить: молоденькие девушки, как бы они ни были несносны, выходят замуж и потом часто оказываются полезными.
— Вы очень циничны, мадам, — отважно высказалась Клеона.
Герцогиня усмехнулась:
— Не столько цинична, сколько умудрена жизнью. Я стараюсь видеть людей такими, какие они есть. Род человеческий в целом — жадный, алчный и скупой! Есть несколько исключений, и я надеюсь, ты окажешься одним из них. Должна признаться, дитя, что я наслаждаюсь, когда выезжаю с тобой.
Клеона снова почувствовала угрызения совести. Отец научил ее разбираться в людях, и Клеона понимала, что герцогиня одинока. Она все еще хотела жить полной жизнью, но была достаточно разумна, чтобы примириться с тем, что она стара, а молодежь считает стариков занудами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53