— Вы хотите сказать, что она устояла перед вашей красотой и льстивыми речами? — насмешливо осведомилась .Барбара.
— Вы прекрасно знаете, что да.
— Ничего я не знаю. Меня не интересуют ни ваша кузина, ни ваша чопорная тетка. Когда я вхожу в Банкетный зал, они делают вид, будто меня не замечают, а когда я выхожу в дворцовый сад — отворачиваются. Но рано или поздно они заплатят за каждое слово, которое мне не сказали, за каждый взгляд, которого меня не удостоили, за мельчайшую невежливость, которую себе позволили! Это леди Дарлингтон посоветовала королеве вычеркнуть меня из списка фрейлин. Это ее оскорбительные слова в мой адрес королева повторила его величеству. Я этого не забуду. Настанет день, когда она со своей бледной дурочкой, которую вы хотели бы сделать своей женой, еще пожалеют об этом.
Постепенно Барбара довела себя до припадка ярости, которыми была известна. Ее глаза сверкали, руки сжимались так, что побелели костяшки пальцев, грудь бурно вздымалась. Слетавшие с ее злобно искривившихся губ слова были похожи на капли яда. Но ее ярость по-своему завораживала.
Немногие женщины не становятся уродливыми в гневе.
Рудольф, которому нередко приходилось видеть ее в таком состоянии, наблюдал за ней, почти не слушая. В ее ярости было нечто волнующее, привлекающее мужчину сильнее и неотвратимее, чем томный шепот иных красавиц.
Барбара сорвала с себя белый пеньюар и, швырнув на пол, стала топтать ногами. Полуобнаженная, в пене волнующихся кружевных юбок, она выкрикивала:
— Им придется плохо, не сомневайтесь! Я растопчу их, как топчу эту тряпку! Я вышвырну их из дворца с такой же легкостью, как сейчас бросаю этот гребень!
Барбара схватила лежавший на туалетном столике золотой гребень, украшенный драгоценными камнями, и швырнула его через всю комнату. Он сверкнул в воздухе и вылетел в открытое окно. Секунду Барбара и Рудольф недоуменно смотрели ему вслед, а потом бросились к окну. Под ними находился дворцовый сад, где совершали вечернюю прогулку приближенные к королю.
Гребень попал в голову пожилого джентльмена и сбил с него шляпу. Барбара с Рудольфом видели, как он поднял гребень и с недоумением его рассматривав. Шляпа осталась валяться на земле, парик сбился набок, приоткрыв лысину. Молодые люди переглянулись и одновременно расхохотались.
Вспышки гнева Барбары были похожи на короткие летние грозы. И вот тучи рассеялись, солнце выглянуло снова: она весело смеялась, переводя взгляд с бедолаги внизу на корчившегося от смеха Рудольфа.
— Господи, спаси! Не удивлюсь, если он подаст иск об оскорблении его персоны! — воскликнул Рудольф;
Барбара захихикала и кончиками пальцев коснулась его щеки.
— Вы слишком милы, чтобы достаться этой глупой деревенской девчонке с ее невинным личиком и бледной улыбкой, — проговорила она. — Когда вы станете маркизом, я, пожалуй, и сама могу выйти за вас замуж.
Рудольф моментально перестал смеяться.
— Вопрос в том, когда это будет, — мрачно заметил он.
— Я сделаю все, что смогу, — пообещала Барбара. — А сейчас вам лучше уйти. Если король застанет вас здесь, это не пойдет вам на пользу.
Не успела она договорить, как за дверью послышался чей-то голос. Барбара взглянула на Рудольфа, тот лихорадочно осмотрелся. Второго выхода из спальни не было. Мгновение он колебался, а потом взглянул на Барбару. Ее обнаженные плечи, растоптанный белый пеньюар, разметавшиеся по плечами темные волосы говорили о неистовстве страсти.
Барбара заметила испуг на лице Рудольфа, но не успела даже понять, что он собирается сделать. Ее гость быстро шагнул к окну и перекинул ногу через подоконник. Она подавила истерический крик. Секунду он висел, зацепившись кончиками пальцев за подоконник, потом исчезли и они.
Позади нее открылась дверь. Не поворачивая головы, Барбара шагнула к окну и выглянула в сад. Рудольф упал на газон, благополучно поднялся и отряхнулся. На него в полной растерянности взирал низенький толстяк, который держал в руке усыпанный драгоценными камнями гребень.
— Что вас так заинтересовало? — услышала она голос у себя за спиной.
Барбара закрыла окно и повернулась, прислонившись к подоконнику.
— Сегодня в саду очень много народу, сир. Мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь подслушал нас.
— Надеюсь, сегодня вы будете нежнее со мной, — отозвался Карл с ироничной улыбкой. — Вчера вечером вы сурово отчитывали меня за то, что я не согласился отдать вам право на акцизные сборы с эля и пива.
— Нехорошо было пожалеть для меня такой мелочи, сир!
Она приблизилась к нему. Вечернее солнце, словно языками пламени, лизало ее белоснежную кожу. Карл перевел взгляд на ее губы. Они приоткрылись, и ему показалось, что они чуть дрожат, словно в порыве экстаза.
— А что, если я заглажу свой проступок? — тихо проговорил он. — Если скажу, что вы можете получить акциз, коль скоро вам это угодно?
— А вы это скажете, сир? Правда?
Их взгляды встретились. Оба уже почти задыхались, но еще не двигались, намеренно отсрочивая ожидаемое наслаждение.
Рудольф стряхнул с одежды землю и травинки и только теперь вспомнил, что его шляпа осталась у Барбары в спальне.
На секунду он окаменел от ужаса. Трудно будет объяснить ее присутствие. Но почти сразу же он пожал плечами. Никто не смог бы установить, что шляпа принадлежала именно ему. А завтра, когда он получит ее обратно, можно будет сменить на ней перья.
Он уже собрался уйти, когда низенький толстяк, смотревший на него с немалым удивлением, спросил:
— И часто вы попадаете в сад таким путем, сэр?
— А почему бы и нет? — отозвался Рудольф. — Входить через калитку — это так прозаично, не правда ли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79