В магазинах и ателье они чувствуют себя неуютно.
— Да, это так, — рассмеялась Корнелия, — трудно представить моего мужа в женском магазине.
— В таком случае все прекрасно. Когда освободитесь — сразу сюда. Тогда вы сможете переодеться и поехать со мной по магазинам как Дезире.
— Появиться на улице в дневное время? — спросилаКорнелия. — По-моему, это огромный риск!
— Чепуха! Я же говорила, что герцог не узнает вас, и оказалась права. Никто бы ни на секунду не заподозрил, что изысканная, большеглазая светская дама, которой все восхищались в «Максиме» — это старомодная герцогиня Роухамптон, прибывшая всего несколько часов тому назад в отель «Ритц» с темными очками на носу.
— А ведь и правда, — удивленно согласилась Корнелия. — Мне самой едва в это верится. Все чудится, будто я во сне, а когда проснусь, то вновь окажусь в Лондоне и примусь горько плакать в подушку, потому что не так красива, как тетя Лили. — Она замолчала на секунду, глядя на себя в зеркало, а потом была вынуждена признать: — Я действительно не так красива и никогда другой не буду.
— Красота — это еще не все, — ответила Рене. — Меня ведь нельзя назвать красивой, не так ли?
— Нет… то есть… не знаю, как ответить на ваш вопрос, — запнулась Корнелия.
— Нужно ответить правду, — сказала Рене. — Я не красавица, и все же мужчины любят меня, но не за мою внешность, а за то, какая я, за мой характер, за мою личность, за ум, за тело и — увы! — за все вместе. Женщина может предложить мужчине не только хорошенькое личико, но нечто гораздо более важное — личность, о которой нельзя забыть.
— Я поняла, — вздохнула Корнелия. — Как бы мне хотелось быть похожей на вас!
— Сначала на тетю Лили — теперь на меня, — чуть насмешливо сказала Рене. — Дорогое дитя, будьте сами собой. Ни одному мужчине не нужна бледная копия другой женщины. Ему нужен кто-то неповторимый, кто-то, о ком он мог бы сказать: «Она не похожа ни на одну из тех, кого я знал раньше».
— Я постараюсь, да, я постараюсь стать такой, — пылко пообещала Корнелия, затем быстро, потому что над крышами уже начинало всходить солнце, переоделась в свое платье. Корнелия полагала, ей придется ехать в отель одной и была тронута, когда, спустившись по широким каменным ступеням, ведущим в апартаменты Рене, увидела, что ее ждет Арчи. В щегольски сдвинутом на один глаз цилиндре, он стоял прислонившись к колонне и фальшиво насвистывал, а на мостовой нетерпеливо переминались лошади, запряженные в закрытую карету.
— Арчи, как любезно с твоей стороны! — воскликнула Корнелия.
— Я решил, что должен проводить тебя домой, — ответил он. — Хорошо повеселилась?
— Это был самый чудесный вечер в моей жизни, и мадам де Валье так по-доброму отнеслась ко мне — и все благодаря тебе!
— Думаю, все сошло гладко, — сказал Арчи. — Должен сказать тебе, я испытал несколько неприятных секунд, когда Роухамптон приблизился к нашему столику. Если бы он узнал тебя, произошло бы черт знает что. «Максим» — неподходящее место для дамы.
— Не вижу причин — почему, — возразила Корнелия и начала хохотать.
Она вспомнила, как в предрассветные часы хорошенькая балерина приподняла юбки и станцевала на столе под аплодисменты и приветствия публики. А еще она вспомнила, как несколько молодых людей пили шампанское из туфельки мадам Габи Десли, известной актрисы, вызвавшей фурор своим появлением после полуночи в шляпе два фута высотой, сплошь украшенной страусовыми перьями, ив дюжине ниток огромного жемчуга, свисавших почти до колен.
Теперь, поостыв, Корнелия представила, с каким возмущением отнеслась бы к такому поведению тетя Лили, и все же во время действа все это казалось весьма безобидным ичрезвычайно забавным.
— Сколько развлечений у мужчин! — неожиданно воскликнула она. — Как тебе повезло, Арчи, что ты не женщина.
— Клянусь Юпитером, да! По правде говоря, я и сам так часто думал, — ответил Арчи. — А вот и «Ритц». Надеюсь видеть тебя у Рене. Мне больше не стоит делать официальные визиты. Если Роухамптон узнает, что я твой кузен, он может что-то заподозрить.
— Мы встретимся у Рене, — согласилась Корнелия, а затем, переполненная благодарностью, наклонилась и поцеловала его в щеку. — Благодарю тебя, мой добрейший кузен, — прошептала она и заспешила в «Ритц».
Оказавшись у себя в комнате, она двигалась очень осторожно, думая с улыбкой, не делает ли то же самое сейчас и герцог из страха разбудить ее. Их спальни разделяла гостиная, но чувство вины могло заставить их обоих прибегнуть к осторожности.
Корнелия сняла очки и увидела в зеркале, что глаза ее мягко и нежно излучают счастье. Она не изменила прическу, потому что Рене одолжила ей мягкий шифоновый шарф, чтобы прикрыть голову по дороге домой. Сейчас, глядя на свои волосы, блестящие и волнистые, уложенные в венок из кос, она не понимала, как до сих пор мирилась с той чудовищно уродливой прической, которую и месье Анри, и тетя Лили считали модной. К несчастью, ей придется терзать свои волосы и дальше, ведь герцогиня должна оставаться неприметной. Это только Дезире, по мере того как ее вкус развивался икрепла уверенность в самой себе, могла быть все пленительней день ото дня.
Пробили церковные часы, и Корнелия поняла, что сидит уже очень долго, размышляя о себе. Наверное, герцог давно спит. У нее возникло безумное желание пересечь гостиную и войти в его комнату. А что, если она сделает это, и когда он проснется, то увидит склонившуюся над ним женщину, с которой флиртовал весь вечер?
По телу Корнелии пробежала дрожь от одной мысли разбудить герцога и оказаться совсем близко от его рук и губ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78