– воскликнула Алета.
– Думаю, что этого делать, как раз не сто­ит, – заметил мистер Хейвуд. – Директор пре­красно знает вашего отца и, увидев вас, наверняка упомянет об этом, когда будет писать его светло­сти письмо о том, что рад был помочь ему.
Алета вздохнула:
– Такая была возможность!
– Прекрасно вас понимаю, – согласился ми­стер Хейвуд. – В то же время, если вы не соби­раетесь еще ухудшить ваше положение, позвольте мне решать, что будет лучше для вас.
Алета улыбнулась:
– Что ж, вы выиграли! И позвольте побла­годарить вас за доброту, которую я вовсе не за­служила.
– Я боюсь одного, – произнес мистер Хей­вуд, – что вы попали в ситуацию, которая будет иметь далеко идущие последствия.
– Вы хотите сказать, что мне не позволят выезжать в свет? – спросила Алета. – В таком случае я просто стану работать в конюшнях Линга или со скаковыми лошадьми в Ньюмаркете, и пускай обо мне забудут.
– Вряд ли это произойдет, – сказал мистер Хейвуд. – Но на время путешествия, леди Але­та, я попрошу вас запомнить, что вы очень краси­вая девушка, а венгерские мужчины бывают весьма романтичными и пылкими.
– Я слышала об этом, – согласилась Алета.
– Вам придется думать только о лошадях и не обращать внимания на все, что будут вам гово­рить.
– На этот раз вы излишне строги, – жа­лобно сказала Алета. – Конечно, я хочу, чтобы мужчины признавали, что я красива. Я всегда боялась, что по сравнению с маменькой я такая дурнушка, что на меня никто и взглянуть не захочет.
– Ваша матушка была самой красивой жен­щиной из всех, кого я видел, – сказал мистер Хейвуд. – Она пришла бы в ужас, если бы узнала о вашем поведении.
То, как он это говорил, заставило Алету взгля­нуть на него повнимательнее.
Внезапно, под влиянием порыва, она спроси­ла:
– Вы были влюблены в матушку? Мистер Хейвуд окаменел.
– Вы не должны задавать мне таких вопро­сов, – начал было он, но затем улыбнулся. – Думаю, что любой мужчина, только взглянув на вашу матушку, влюблялся в нее, – признался он. – Она была не только красива, но и очень добра, очаровательна и прекрасно понимала лю­дей. Все шли к ней со своими бедами.
– Включая меня, – вставила Алета. – Мне гораздо больше хотелось бы дебютировать в Лон­доне, если бы со мной была не бабушка, а мама.
Помолчав, она негромко добавила:
– Когда у бабушки приступ ревматизма, она бывает просто невыносима.
– По-моему, все гораздо лучше, нежели вы думаете, – утешил ее мистер Хейвуд. – Но вы должны понять, что ради вашей матушки и отца я буду защищать вас от всевозможных неприятных ситуаций, подобных той, в которую вы попали вчера вечером.
– Я никогда не думала, что совсем незнако­мый человек может так повести себя! – восклик­нула Алета. – Если бы ему удалось проникнуть в мое купе, он… он мог бы попытаться… поцело­вать меня… это было бы ужасно… ужасной
Про себя мистер Хейвуд подумал, что тот че­ловек мог бы сделать еще и не то.
Впрочем, просвещать девушку на сей счет он не собирался.
– Забудьте о нем! – сердито приказал уп­равляющий. – Этого больше не повторится. Хотя теперь вам ясно, что вы должны быть рядом со мной и не делать ничего на свой страх и риск.
– Да, дедушка, – шаловливо произнесла Алета.
В Вену они прибыли поздно вечером и сразу же поехали в новый отель.
Алета узнала, что он был открыт всего два года назад.
У отеля, был очень величественный вид.
Мистер Хейвуд обменял заказанный ранее од­номестный номер на великолепные апартаменты, и Алета была очень довольна этим.
Отель «Сашер» был известен не только, как лучший отель Вены, но и как место, где можно было получить самую лучшую еду.
Алета была очень голодна, потому, что блюда, поданные во время последней остановки поезда, показались ей отвратительными.
Спускаясь вместе с мистером Хейвудом по ле­стнице в великолепную столовую, девушка с удов­летворением огляделась.
До сих пор ей всего раз приходилось останав­ливаться в отеле. Это случилось во время их с отцом путешествия во Францию.
Столики со свечами, снующие лакеи, элегант­но одетые посетители – сейчас все это очень понравилось девушке.
Она отметила, что вечерний костюм мистера Хейвуда немногим уступает тому, который надел бы ее отец.
Сама Алета была одета в очень красивое пла­тье, которое до сих пор не носила.
Тщательно изучив длинное изысканное меню, они сделали выбор. Мистер Хейвуд заказал бу­тылку вина.
– Сейчас вы заявите мне, что вы уже доста­точно взрослая, чтобы пить вино, не так ли? – заметил он.
– Конечно! – ответила Алета. – Я уже взрослая. И потом, маменька всегда позволяла мне выпить немного шампанского на Рождество и на дни рождения.
– Мне трудно думать о вас, как о взрослой леди, – признался мистер Хейвуд. – Вначале я видел перед собой крошечного младенца, по­том вы стали симпатичной маленькой девчуш­кой…
– А потом вошла в самый неприятный воз­раст, – честно призналась Алета. – Я каждую ночь молилась о том, чтобы стать такой же кра­савицей, как маменька.
– Я не собираюсь говорить вам, что ваши молитвы были услышаны, – произнес мистер Хейвуд. – Пусть этим занимаются молодые люди, с которыми вы будете танцевать в Лондоне.
При этих словах Алета вспомнила, что одного из этих молодых людей ее отец выберет ей в му­жья.
Девушка вздрогнула.
Она твердо сказала себе: что бы ни говорил мистер Хейвуд или кто-либо еще, она получит от путешествия удовольствие.
Сейчас она ни от кого не зависела.
Над ней не нависал призрак какого-то незна­комца, который захочет жениться на ней только потому, что она хорошо впишется в его родослов­ную.
Словно желая развлечь Алету, мистер Хейвуд принялся рассказывать ей о временах своей моло­дости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36