Густой ельник внизу, скрытый пологом наступающей ночи, походил на ровную поверхность, монолитный в своей непроглядности. Когда же парень решил обернуться, красное солнце ослепило его, ударив прямо в глаза. Недовольно поморщившись, Гришка заслонился рукой и ругнулся сквозь зубы. И снова стал смотреть на север, в сторону дороги, изредка отвлекаясь, чтобы бросить взгляд на собственную длинную тень, достигающую подножия холма.Наблюдатель, а абориген северных российских просторов был именно таковым, забрался на высокий камень с плоским верхом как на смотровую площадку. Впитывающий целый день солнечное тепло, он приятно грел зад, создавая чувство комфорта. Долина отсюда просматривалась до самого озера — километров на десять. И сама водная, похожая на огромное зеркало, гладь лежала на горизонте, будто осколок зелено-голубого стекла с оранжевыми разводами. Ветерок с севера холодил кожу, обещая прохладную ночь. И как назло, дорога была пуста и ни один водитель не захотел срезать триста километров, предпочитая пусть долгий, но зато безопасный путь по новой трассе.Зазвонил мобильник, и Гришка лениво достал трубку:— Ну?— Баранки гну. Че там у тебя?Звонил Авдеич, старшой ватаги местных мужиков, уходящих каждое лето на промысел. И не важно, чем промышлять. Можно собирать оружие, оставшееся со времен войны. Когда сезон, заготавливались грибы и ягоды. И взималась дань с редких путешественников, рискнувших сунуться на старую дорогу.— «Че», «че», да ниче! Нету никого.— Смотри там у меня. Заснешь как в прошлый раз — голову оторву!Авдеич отключился, а Гришка закурил, снова уставившись на еле различимую в сумерках дорогу.Вдали показался свет фар. Вот он неверным лучом мазнул по соседним сопкам и, отразившись в далекой глади озера, снова скрылся в долине. Если бы в этот момент Гришка отвлекся, то мог бы и не заметить незнакомца. Рука уже сама шарила в кармане, доставая маленькую черную коробочку, а пальцы привычно набирали номер.— Едет! Едет клиент!От радости, что не проспал, не проворонил, Гришка несколько поторопился с докладом.— Что за транспорт? — деловито поинтересовался старшой. — И сколько единиц в караване?— Н-не знаю. Я только фары увидел и сразу же позвонил.— Поспешишь — людей насмешишь, — не преминул наставить молодого Авдеич. — Ладно, хвалю.Они не были разбойниками, отнюдь. Но, жизнь в последние годы стала такой, что без промысла на дороге не выжить. Это раньше охотник за зимний сезон мог, сдав положенные пятьдесят шкурок, добыть еще столько же. И чтобы не делиться с государством, засолив пушнину, припрятать ее до окончания промысла. Вертолет всегда встречали люди в штатском, обыскивали пилотов и стрелков, вели учет каждой шкурке, приносящей валюту. Но, что стоит мужику сходить в сопки еще раз? И, достав припрятанное, продать уже за настоящую цену, а не ту, которую предлагало государство. Тысяча двести рублей в год — в такую смешную сумму взялся труд охотника. Вернее, в сезон. Так как мужики были предоставлены сами себе. И лишь изредка в плохой год, когда зверья не было совсем, не выполнившим план по сдаче назначали «оброк». И тогда мужики собирали грибы, ягоды, чтобы сдать государству, не дай бог не оставшись в долгу перед родиной.Но, эти благословенные времена канули в Лету.Теперь со сменой режима пришли новые веяния. За сданную пушнину перестали рассчитываться совсем. А с мордоворотами, пару раз взявшими левые партии, мужики и вообще зареклись иметь дело. В общем, перешли практически полностью на натуральное хозяйство. Так что без осмотра проезжих ноне обойтись никак нельзя. Не же еще покойный Ленин завещал делиться. О разбое речи не было. Разве ж это серьезно: с фуры сгрузить пару-тройку ящиков с водкой, с сотню блоков сигарет? Если же шел порожняком — вот да двадцать «новых», американских рублей за проезд да содержимое аптечки. Бинты там, йод. Таблеток у них в поселке никто не признавал, испокон веку лечились травами да чаркой, выпитой после баньки. Редко из «досмотренных» обращался в соответствующие ганы. А ежели находился кто-то уж очень принципльный, то под разными предлогами у него старались взять заявление. Уж слишком смехотворен был «поборов» по сравнению с творящимися в последние годы вокруг делами. Портить отчетность из-за бутылок паленой водки кому охота? В общем, мирная сельская жизнь. Пусть и немного хромая, но все же старающаяся идти в ногу со временем.— Давай поспешай! — зычно командовал Авдеич.Мужики спешно набросили веревочную петлю на еловый ствол, исполнявший роль шлагбаума. Старая кобыла, натужно фыркнув, вытянула лесину на дорогу, перегородив путь. Вон уже из-за поворота показался свет фар, и труженики леса спешно отступили в тень деревьев.Подержанный пикап затормозил у преграды. Мужики не торопились выходить, предвкушая бесплатный спектакль. Десятиметровое бревно полметра в обхвате было явно не по силам одному человеку. Да и будь салон полон пассажиров, вряд ли бы смогли они убрать преграду. Так чего не посмеяться, глядя на бесплодные и тщетные потуги горе-путешественника.Однако фары погасли, а из машины никто не выходил. Бездействие продолжалось минуты две, как вдруг фургончик заколыхался. Потом распахнулись задние дверцы, и изнутри не торопясь выплыло что-то большое. Приняв вертикальное положение, нечто притопнуло ногой, и у спрятавшихся невольно дрогнули сердца. Казалось, земля заходила ходуном от этого движения. Дальше и вообще начались вещи странные, ежели не сказать опасные. Существо, напоминающее человека в два с половиной метра ростом, обхватило машину руками и, приподняв ее, потопталось на месте, как бы примеряясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98