Какой все-таки наглец. Самому два раза вдохнуть осталось, а туда же, знакомиться.То, что последовало за односторонним знакомством, Юля невольно старалась обойти стороной. Уж больно это было похоже на пение загадочных струн. Но, маэстро, лишь слегка попробовав звучание, отложил инструмент в сторону. То ли сочтя звук неподходящим, а может быть, по каким-то своим, понятным только ему соображениям. Это немного разочаровывало и одновременно злило, заставляя задуматься. Но, нет. Она эксклюзивное творение Господа. И никогда не уподобится шарманке, играющей на потеху толпе. А если этот нахал пренебрег ею или не смог расслышать нежной мелодии — тем хуже для него. Навязываться не в ее правилах. И вообще, много чести для какого-то мелкого воришки. Он трусливо убежал — и навсегда вычеркнут из ее жизни.— Ушел, говоришь?Голос вопрошающего был грозен, а нахмуренные брови подтверждали серьезность тона.— А что я мог, Иваныч? — оправдывался ответчик. — Прострелили мы его насквозь. Как минимум три пули всадили. Со смещенным центром тяжести. А этот… мало того что убег, еще двоих наших угрохал. И — ни следа на телах. Только улыбки, будто у идиотов.— Ладно, пшел вон пока, — разрешил первый, и неудачливый охотник, тайком вытирая пот, закрыл за собой дверь.Спрашивавший закусил губу и, уставившись в окно, глубоко задумался. То, что жертва избежала облавы, конечно, не радовало. Зато теперь, после столь удачного для беглеца и нерадостного для охотников, поменявшихся с ним местами, стечения обстоятельств, можно с уверенностью сказать, что это именно тот человек. А стопроцентная уверенность — это не так уж и плохо, когда имеешь дело с одним из себе подобных.Тот, которого назвали Иванычем, злобно усмехнулся. Это его территория, и непрошеным гостям на ней делать нечего. Уже лет пятьдесят, как он не встречал никого из собратьев, и совсем об этом не жалел.Хотя прямой угрозы друг для друга они не представляли, но за многие годы сложилось некое подобие свода правил, нигде не записанных и ни при каких обстоятельствах не афишируемых. И одним из них был не запрет, нет, но нежелательность близкого соседства. Тем более такого тесного контакта.Никаких видимых причин для обострений не было. И даже небольшой городок, с населением тысяч десять, мог приютить более двоих. Не говоря уж о Москве.Но, реальное положение дел было таково, что в многомиллионном мегаполисе их было всего трое, включая самого Иваныча. И вот свалился как снег на голову никому не известный, нежданный и незваный четвертый.Разводить антимонии было не в правилах человека с густыми бровями. И едва он обнаружил, что незнакомец объявился на его территории, сразу предпринял решительные действия, результат которых, правда, оставлял желать лучшего. И он поднял трубку телефона.— Здорово, полковник. — Выслушав ответное приветствие, продолжил: — Ты не подскажешь, в твоем районе никто сегодня не умер внезапно?— Дак ведь на это дело разнарядку не спускают, — пошутил собеседник.— Ну, это понятно. Но, ты все ж посмотри там у себя. Может, кто молодой и здоровый отдал богу душу без видимой помощи и не наложив на себя руки.— Добро, гляну. И ежели что найду, то сразу сообщу.Поговорив минут пять о пустяках и посетовав на занятость, мешающую совместной рыбалке, они попрощались. ГЛАВА 2 Юноша, о состоянии которого думали две столь неординарные личности, медленным шагом удалялся от остывающего тела хозяина ночных бабочек. Вместе с никчемной жизнью к нему перешли все знания покойного, подкрепленные его навыками. Это не было отпечатком личности, просто в нужный момент приходило воспоминание будто о давно прочитанном и укрытом до поры до времени глубоко в памяти, на уровне подсознания. В карманах покойного обнаружились бумажник и ключи от квартиры. Молодой человек «вспомнил», что в бумажнике лежат десять тысяч рублей, а также адрес квартиры, дверь которой можно было отпереть найденными ключами. Решив, что на сегодня впечатлений достаточно, новоявленный гроза сутенеров направился осматривать доставшуюся по наследству жилплощадь.Он вошел в здание и присвистнул, поскольку отделка холла поражала великолепием. Да-а, неплохо живут сутенеры. На полу лежала салатовая ковровая дорожка, гармонировавшая с нежно-бежевой окраской стен и плавно переходившая на мраморные ступени широкой и без единой пылинки лестницы. Придерживающие ее бронзовые прутья сверкали, начищенные до золотого блеска. На площадках между этажами стояли искусно сделанные деревянные кадки с декоративными пальмами, а на окнах висели гардины из тончайшего тюля.На пороге возник охранник, но наследник потряс у того перед носом ключами:— Я брат Николя. Поживу у вас немного.И, не оборачиваясь, стал подниматься по лестнице.Квартира, под стать холлу, тоже поражала интерьером. Сразу с лестничной площадки «брат Николя» попал в огромное помещение. Собственно, это была одна большая комната, условно разделенная на спальню, гостиную и кухонный уголок. Кремового цвета обои и подобранный в тон ковер хорошо гармонировали с новой мебелью современного дизайна. Во всяком случае, царапин и других свидетельств долгих лет служения обитателю квартиры на ней не было. Плюс ко всему стереосистема — и домашний кинотеатр.Оглядев свои новые владения, гость, сразу почувствовавший себя как дома, прошел в душ.Бросив по дороге взгляд на часы, решил не затягивать. К тому же он здорово проголодался.Теплая мыльная пена покрыла его с головы до ног, и юноша заработал мочалкой, оттирая остатки крови и липкий предсмертный пот. Потом, смыв с себя белые хлопья, включил холодную воду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98