Ногар знал по видеофильмам, как целуются люди, и сам попытался проделать это… но структура кошачьего черепа и расположение мышц на лице не позволяли тиграм совершать подобные действия. Стефи помогла ему. Ее маленькие губы разомкнули тигриные, и Ногар ощутил, как в рот ему метнулся крохотный, на удивление гладкий, язычок, коснулся его собственного языка, погладил один из клыков и, отдернувшись назад, на мгновение прикоснулся к носу тигра.
– Ногар, что ты делаешь?
Раджастан проигнорировал возмущенный внутренний голос. Он понял, что она нужна ему, и наплевать, человек она или нет. Он взял голову Стефи обеими руками, понюхал ее, удовлетворенно отметив, что от девушки пахнет сильными духами, и начал лизать ее волосы, как кошки облизывают котят, когда «умывают» их. По вкусу и строению человеческие волосы значительно отличались от меха Марии. Ритуал этот, наверно, казался Стефи столь же странным, как Ногару поцелуи.
Облизав волосы Стефи, Ногар проделал то же самое с ее ушками и шеей. Он ожидал, что прикосновения к голой коже вызовут в нем отвращение, но ощущение, напротив, оказалось очень даже приятным. Сладковато-кислый вкус ее пота и кожа цвета орехового дерева начали возбуждать тигра. Внутренний голос наконец-то заткнулся.
Добравшись до плеч Стефи, Ногар с некоторым удивлением отметил, что у девушки есть своего рода «шерсть» – легкий и светлый, почти незаметный пушок покрывал руки и спину. Блузка Стефи странным образом исчезла, а Ногар даже не обратил внимания, когда.
Они легли на диван, и Ногар принялся лизать ее руки. Кожа Стефи покраснела от быстрых движений его шершавого языка. Он слизнул крошечную лужицу пота между ее грудей, а когда начал облизывать соски, Стефи громко застонала. Ногар подумал, что причинил ей боль, и немного ослабил давление, приподняв голову от груди девушки. Однако Стефи обхватила обеими руками голову Ногара и притянула его лицо к себе.
Он продолжал ласкать ее тело, облизывая теперь кожу живота. Стефи толкнула его голову ниже… еще ниже…
Раджастана всегда удивляло, почему у пинков, утративших в процессе эволюции волосяной покров на большей части тела, остались волосы в причинных местах. Не в силах более сдерживать себя, Ногар повернулся на спину, не обращая внимания на боль в бедре, и потянул Стефи на себя. Когда он вошел в нее, она вся затрепетала, изгибая дугой спину. Рычание тигра слилось с криком женщины.
***
Ногар проснулся. Он чувствовал рядом запах Стефи, и понял, что ему не приснилось все это безумие. Теперь настало время задать самому себе вопрос. Раджастан открыл глаза и прошептал:
– Ногар, ты отдаешь себе отчет в том, что ты делаешь, идиот?
Стефи лежала, свернувшись калачиком, рядом с ним. Голова ее пристроилась на его груди, длинные черные волосы разметались на коричневато-рыжем меху. В лучах утреннего солнца, струившихся сквозь громадное окно, Ногару показалось, что у них – у него и Стефи – очень похожий окрас. Ее черные волосы и золотистая загорелая кожа прекрасно сочетались с переливами его полосатой шкуры. У них обоих были зеленые глаза…
Стефи пошевелилась и приподняла голову.
– Доброе утро.
– Ты понимаешь, насколько случившееся все осложняет?
Ногар почувствовал, как она легонько сжала носками ног кончик его хвоста.
– Какой ты романтичный, это что-то…
– Я серьезно говорю.
Она ласково поглаживала ступнями неповрежденные участки его хвоста.
– Я понимаю… Но что страшного, собственно, произошло? Ведь ты же сам говорил, что среди моро… ну, что моро различных биологических видов…
– Но ты – не моро, проклятье! Ты – женщина, человек… Что толкнуло тебя на это, и почему именно со мной?
Стефи закрыла глаза.
– Не спрашивай меня. Я не знаю, почему. Пока я не встретила тебя, я думала, что не могу полюбить никого, ни мужчину, ни… женщину.
Она прерывисто вздохнула, помолчала несколько секунд, потом открыла глаза и посмотрела на Ногара.
– Я была лесбиянкой, почти год я занималась любовью с женщинами. Но я не испытывала при этом никакого удовлетворения, так же, как и при общении с «друзьями» мужского пола.
Она лениво теребила пальцами мех на его животе.
– И вот я встречаю тебя. Я уже было примирилась с мыслью, что мне суждено оставаться одинокой до конца дней своих, но тут появился ты, и весь мир будто переворачивается. После первой нашей встречи я места не находила, не могла дождаться, когда мы увидимся снова. Когда я подвозила тебя из госпиталя, мне ужасно хотелось, чтобы ты был человеком. Прошлой ночью я поняла, что мне наплевать на то, что ты не человек.
Ногар не знал, что и сказать. Он и сам испытывал подобные же чувства по отношению к Стефи, однако отдавал себе отчет, что ни к чему хорошему их связь не приведет. Узнай об этом или пинки, или моро… да их просто линчуют или те, или другие.
– Мне следовало бы вышвырнуть тебя отсюда, – пробурчал Ногар.
– Почему же ты не делаешь этого? – спросила она с нотками надежды в дрожащем голосе.
– Потому, что я – сентиментальный болван. Я не хочу с тобой расставаться.
Стефи крепко обняла его, и он совершенно забыл о том, что не следует моро связываться с пинками.
Ногар оставил Стефи, дав ей возможность привести себя в порядок, а сам заковылял на первый этаж, на кухню, откуда доносились упоительные ароматы. Раджастан почувствовал, что страшно проголодался.
Он вошел в кухню и увидел как Эйнджел с благоговением взирает на манипуляции стоявшего у плиты Мэнни. Мангуст предавался одному из своих хобби – стряпне. Эйнджел завороженно наблюдала за процессом приготовления «шеф-поваром» омлета. Оба – и мангуст, и крольчиха – старались не встречаться взглядом с Ногаром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86