Боже, неужели это и в самом деле ответный огонь?
Вслед за короткой очередью, выпущенной из автоматического пистолета неизвестным псом, из кабины фургона послышался оглушительный треск, напоминающий работу отбойного молотка. Догадаться о том, что это все же стрельба, Эйнджел смогла по фонтанчикам цементной пыли, что поднимали врезавшиеся в стены пули. В сторону черной «Шеви» протянулся шлейф серой пыли, который закончился звуком рвущейся пластиковой обшивки переднего правого крыла машины преследователей.
Она не услышала, как лопнула покрышка «Шеви», но увидела взметнувшийся из-под колеса фонтанчик пыли. Высекая ободом искры, автомобиль, дал задний ход. Водитель, после потери одной покрышки, решил спасти по крайней мере двигатель машины.
Не прошло и трех секунд, как все смолкло. Только откуда-то издалека доносился скрежещущий звук колесного обода, которым спасавшийся бегством автомобиль цеплялся за асфальтовое покрытие дороги. Заскрипела подвеска фургона, и его хозяин по другую сторону машины спрыгнул на землю.
Эйнджел, подобно распрямившейся пружине, поднялась и приготовилась дать деру…
В этот самый момент из-за капота фургона появился Коуб Анака. На нем по-прежнему был надет все тот же затасканный костюм, и он снова выглядел так, словно не спал целую вечность. В его руках дымился армейский карабин.
- Какого черта вы здесь делаете? - спросила Эйнджел, шокированная до такой степени, что забыла о том, что собиралась бежать.
По его виду было понятно, что ей он мог задать аналогичный вопрос.
ГЛАВА 16
Когда Анака втащил ее внутрь фургона, и взгляду Эйнджел наконец предстало его содержимое, только тут она поняла, что этот азиат оказался крепким орешком. Увидев все это, она только и смогла вымолвить:
- Неужели все это дерьмо разрешено законом?
Ответ Коуба Анаки был кратким:
- Почти все.
На свете существует такой тип людей, которые помешаны на аппаратуре и оружии. Они сидят где-нибудь в пустыне в бункерах и ждут конца света. Есть и другие, которые просто любят игрушки такого рода. Анака был человеком, у которого таких игрушек имелось в избытке.
Добрая половина фургона была перегорожена проволочной сеткой. На ней висел сенсорный замок, реагирующий на отпечатки пальцев его обладателя. За сеткой находился настоящий арсенал. Оружие, собранное Анакой, по всей видимости, стоило целое состояние. Большую часть его Эйнджел видела впервые и могла назвать не более половины всего собранного в фургоне стрелкового оружия. Здесь имелись привычные для израильтянина «Орел пустыни» и «Узи». Европейцу более знакомы были «Н&К», «Валькирия» с удлиненными стволами, то ли для подавления звука, то ли для вспышки. Субконтинент был представлен снайперской винтовкой пятидесятого калибра «Виндхья» с электронным прицелом размером с голову Эйнджел. Штаты были представлены в виде нового «М26-11», который Эйнджел видела только однажды в передаче по видеокому. Проклятая штуковина стреляла так быстро, что для того, чтобы она не расплавилась, пришлось вместо одного ствола поставить четыре. Обойма по величине превосходила стопу Эйнджел.
И кроме того, армейский карабин «Стейр» пятидесятого калибра, стреляющий безгильзовыми патронами, с помощью которого Анака располосовал «Шеви Кальдеру».
Анака выехал из гаража, оставляя после себя на всем пути следования от места стоянки до ворот след горелой резины. Эйнджел сидела в фургоне и, чтобы ее не мотало из стороны в сторону, держалась за проволочное ограждение. Ей не доставляло удовольствия находиться там, потому что у нее складывалось впечатление, что сама она не стоила и тысячной доли того электронного хлама, которым был забит правый угол фургона.
Когда они оказались на улице, Эйнджел увидела останки «Кальдеры», но никаких признаков «БМВ».
Что, черт побери, произошло?
На улице Эйнджел чувствовала себя в безопасности, поэтому перебралась на переднее сиденье и устроилась рядом с Анакой. Первым делом она поинтересовалась, знал ли насчет фургона Уайт или кто другой из коллег Анаки по полицейскому департаменту. Похоже, что сослуживцы не принимали Анаку всерьез, считая его малость чокнутым, но люди такого рода, как правило, не чокнутые, они просто настроены на другую частоту и живут в ином измерении и по другим законам.
Эйнджел страшно хотелось узнать, каков он на самом деле и является ли в действительности таким крепким орешком, каким казался ей раньше.
Они свернули в сторону Маркета, оставили позади Муниципалитет и полицейское управление, затем снова повернули. Вскоре фургон помчался, петляя, совсем как в дешевых вестернах, по холмам Джапантауна, застроенного хромо-никелевыми конструкциями. Они двигались в направлении парка «Золотые ворота».
На протяжении всего пути Анака хранил молчание. Наконец Эйнджел не выдержала:
- Не слишком ли далеко мы заехали? Или для начала нам нужно немного поплавать?
Анака посмотрел на нее так, словно только сейчас понял, что у него есть пассажир. Выглядел он не лучшим образом - еще потрепаннее, чем обычно. Вдобавок казалось, что уже несколько дней он обходился без душа.
- Не трогай меня, Эйнджел. Только что провалилась моя операция, но я пока не знаю, получил ли я какой-нибудь результат.
- Какого черта? Какая операция? На кого ты работаешь?
- Сам на себя.
От сердитого взгляда Анаки, которым тот одарил ее, Эйнджел стало как-то не по себе. Если этот парень находился там, преследуя свои собственные цели, и действовал по своим собственным законам, то он был опасен. У нее было еще одно золотое правило, которое она хорошо усвоила, живя на улице:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102