Эйнджел смотрела на Дитриха во все глаза и ждала, что он скажет.
- Данные, имеющие такую ценность, обычно столь же опасны.
Эйнджел покинула жилище Анаки, оставив детектива спать на тахте. Она решила, что тот наверняка проспит всю оставшуюся часть дня. Алкоголь и истощение наконец взяли над ним верх.
Мысли Эйнджел снова и снова возвращались к проклятым билетам. Ей не хотелось думать о том, что Байрон так подло использовал ее, навешивая на нее дерьмо такого рода.
Но чем больше она думала об этом, тем понятнее ей становилось то, что Байрон был повесой и не более того. И если она воспринимала их отношения всерьез, то он рассматривал их как легкое развлечение. Просто она была очередной игрушкой в его руках, новой дамой, которую ему удалось очаровать. Единственное отличие состояло в том, что в этой цепи она оказалась последней. Так что никаких чувств не было, а только чертова лотерея.
Эйнджел с удивлением поймала себя на том, что обдумывает вариант отказа от денег.
- Ну-ну, успокойся, нельзя же быть идиоткой дважды, - сказала она себе, выезжая.
- О Господи, - проговорила Эйнджел, сделав первый поворот.
Она снизила скорость почти до скорости пешехода и осторожно повела огромный «БМВ» вниз по замысловатой спирали дороги, время от времени быстро бормоча испанские ругательства. Если бы ее голова в тот момент была занята постоянно одолевавшими ее мыслями, она наверняка пропустила бы первый поворот.
Делая последний поворот, она слегка зацепила пикап «Додж-Портола». Капот ее машины угодил под длинную, увешанную красными флажками белую бетонную трубу, которую перевозил пикап. Лобовое стекло только чудом осталось цело. Эйнджел стоило огромного усилия воли, чтобы не нажать на тормоза в момент поворота.
К счастью, ей удалось сделать поворот, не насадив автомобиль на трубу.
Ругаясь на чем свет стоит, Эйнджел продолжила спуск по Ломбард-стрит и едва не наскочила на кабину фуникулера, пересекавшую перекресток Ломбард с Коламбус. «БМВ» как вкопанный остановился, наполовину выехав на перекресток, и пропустил проплывающую мимо с черепашьей скоростью кабину. Она обратила внимание на то, что внутри ее не было ни одного моро.
Позади раздался звук клаксона.
Она свернула на Коламбус и в первый раз за все время пребывания во Фриско, в районе пинков, ее охватило волнение. Ноб Хилл и северная оконечность города принадлежали исключительно пинкам. Всегда. Обычно это мало заботило ее…
Но сегодня дела обстояли по-другому.
Она ехала по Коламбусу в сторону Чайнатауна и Пирамиды, чувствуя на себе взгляды пинков. Ей казалось, что попадавшиеся по пути водители считали ее нахождение в такой дорогой машине неуместным, также как и само ее пребывание в этом северном районе Фриско, расположенном так далеко от Маркета.
Неожиданно для себя она поняла, что этот город ничуть не отличается от всех остальных. Да, во Фриско не было бетонных заграждений, отделявших районы моро от районов, где селились люди, не существовало здесь и комендантского часа для моро и можно было даже встретить двух-трех полицейских-моро, но глаза, которые следили за ней на всем протяжении Коламбус-Авеню могли с таким же успехом принадлежать жителям Нью-Йорка, Лос-Анжелеса или Кливленда.
Она стояла у светофора на Монтгомери, как раз напротив Пирамиды, когда что-то ударилось о лобовое стекло.
Она услышала хлопок, и по стеклу, заслоняя обзор, растеклась какая-то жидкость. Она посмотрела налево и увидела стоявшую на переходе группу пинков. Один из них и швырнул в стекло машины банку с кокой или каким другим темным напитком.
- Убирайся прочь, - донеслись до нее слова одного из них.
Их было шесть или семь человек. Но Эйнджел испугало не это, а тот факт, что эти люди не были бритоголовыми. Они выглядели совершенно нормальными взрослыми пинками.
Они перешли улицу и остановились напротив «БМВ».
Один из них показал ей неприличный жест, двое других оперлись на капот и принялись раскачивать машину на рессорах.
- Черт, - прошептала Эйнджел и проверила, заперты ли дверцы.
Пока она была занята этим, люди окружили машину.
- Где это только крыса стибрила ее…
- Мы не желаем видеть здесь таких как…
- Нарываешься на неприятности…
Люди стали стучать по машине кулаками.
Сигнал светофора сменился, и водители сзади идущих автомобилей стали давить на клаксоны. Боже, подумала Эйнджел, разве не видно, в какую передрягу она попала? Она нажала на кнопку видеокома, чтобы вызвать полицию, но проклятая штуковина, кроме статических шумов ничего не выдавала. Эйнджел подняла глаза и увидела перед собой пинка в джинсовой куртке и майке с надписью «Алекс Грегг и 60-е». Торчащие концы нескольких антенн автомобиля он завалил на капот и теперь привязывал их.
Один из пинков вспрыгнул на капот и принялся на нем скакать. Эйнджел услышала за спиной треск - это разлетелось заднее стекло.
Это переполнило чашу терпения.
Она включила заднюю передачу, вдавила в пол педаль газа и повернула баранку. Задние колеса врезались в тротуар, автомобиль занесло влево, и он пересек двойную желтую полосу. Компьютер на панели управления словно взбесился и стал посылать ей всевозможные предупредительные сигналы.
Пинк на капоте пошатнулся и головой вниз свалился в канаву для стока воды. Двое пинков, что стояли слева, едва успели увернуться от колес и выскочили на перекресток.
В это время с Вашингтон-стрит вывернул старый четырехдверный «Додж». Водителю, чтобы не наехать на внезапно возникших перед его носом пинков, пришлось нажать на тормоза, и «Додж» остановился. Ему в бок тут же врезался мотоцикл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102