— Она на «карамельной» террасе, играет для компании бабулек. Притащить ее к вам?
— Нет, не пугайте ее, здесь вам не следственный изолятор, — на ходу роняет Рафаэла. — Мы сами придем…
Мы отправляемся все вместе, порядок следующий: впереди — накачанная тетка в «маскировке», с разрядником, потом могучая девица в черных очках, коже и перчатках, за ней — донна со своими неразлучными догами, дальше трусим мы с Коко. «Кожаная», не особо скрываясь, несет под полой скорострельный пистолет-пулемет.
На первом же повороте донну снова вызывают.
— Что там такое, мать вашу? — выкрикивает она, и по сбивчивым ответам я успеваю понять, что на верхней стоянке, одна за другой, сели две машины такси, и пассажирки доверия не вызывают.
— Что значит «не вызывают доверия»?
— Выглядят, как «пинк», но не «пинк».
— Мне некогда, — огрызается наша арийка. — Передай Бэлле, пусть с ними разберется.
Я не прислушиваюсь, я озабоченно глазею по сторонам. Второго случая побывать в царстве «пинка» может и не представиться. Мы сворачиваем по служебным проходам, это лабиринт внутри лабиринта. Шустро семенят девушки в желтой униформе, они сопровождают катящиеся по рельсам тележки, учтиво расступаются перед начальством. Донна величественно кивает в ответ на раболепные приветствия. Но навстречу попадаются не только девушки, порой выплывают и дамы самого преклонного возраста, также одетые в аккуратные комбинезоны. Обслуживающего персонала слишком много даже для крупного развлекательного центра.
Я вспоминаю, что я успел прочесть об «Ирисе». Таких заведений уже немало, и век бы мне о них не знать, если бы не Ксана. «Ирис и карамель» — это не только и не столько развлекательный центр. Здесь развлекаются, и еще как, но начиналось все со скромной богадельни. В начале века появилась масса обществ по защите женщин от семейного насилия, по защите материнства, и все в таком духе. Они росли, как грибы, щедро поливаемые из лейки западных грантов, и тогдашние правительства всячески поддерживали добрые начинания. Клали бы подонки на поддержку с прибором, если бы не боязнь, что упадет международный рейтинг державы.
Им дозарезу необходимо было продемонстрировать равенство полов, заботу о пожилых и сирых. Деньги сыпались, европейские коллеги преподавали на курсах подготовки психологов, наши медики и социальные работники мотались в поисках спонсоров. «Ирис и карамель» стала одной из первых гостиниц, куда съезжались обиженные и угнетенные. В обстановке полного инкогнито тут прятались от ублюдочных мужей десятки и сотни жен. Создать на подобной почве коммерчески выгодное предприятие кажется совершенно невозможным. Так оно и было почти тридцать лет, пока правительство не отважилось продавать убыточные объекты социальной сферы в частные руки.
Пока участок в дворцовом парке Павловска не отхватила донна Рафаэла.
Правительство и раньше старалось отстранить хосписы от бюджетных ассигнований, но ребром вопрос стал после всплеска «собачьего гриппа». Грипп свел в могилу не только четвероногих друзей, но и сделал по всей Европе инвалидами несколько десятков миллионов человек. Поклонники Магомета ликовали недолго, пандемия очень скоро перебросилась в Азию и развернулась там во всю мощь. В России болезнь встретили во всеоружии, на каждую тысячу заболевших было развернуто дополнительно тридцать коек. В результате сложилась любопытная, циничная, но в целом весьма характерная для державы картина.
Состоятельные дети не желали, чтобы их престарелые родственники теснились вместе с несчастными из «новой волны». Женские «отели» категорически протестовали против «подселений», их лидеры заявляли, что заведения типа «Ириса» выполняют совершенно иные функции, им и так не хватает средств даже на туалетные принадлежности, а тут еще принимать гриппозных, полуслепых, трясущихся, а главное — мужчин! Только мужчин им не хватало после долгих лет борьбы. Дело дошло до забастовок персонала, баррикад и отказов покинуть здания. И наступил день, когда правительство плюнуло на мятежные женские «отели» и отправило их в свободное финансовое плавание.
Большинство загнулось в первые два года, даже несмотря на поддержку импортных женских фондов. Многие сменили профиль и хозяев, но никто не пытался сделать деньги на женах, подвергшихся насилию.
Никто, кроме донны Рафаэлы.
Сейчас это нормальная практика, и для подобных категорий существует масса налоговых льгот, но двадцать лет назад донна покупала участок с обветшавшими строениями в Павловске на свой страх и риск. На общедоступных сайтах много говорилось о двух ее удачных замужествах. И о не менее удачных разводах, о сожительстве с одной почти коронованной особой женского пола, о скандальном расставании с этой особой, в результате которого госпожа Травкина стала называться донной Рафаэлей и получила шестизначную сумму отступных… Чертовски умная и опасная стерва. Перед тем как отправиться на Охту к Марианне Фор, я подробно рассмотрел все способы проникнуть в «Ирис и карамель» без посторонней помощи. Я нашел всего три способа. Застрелиться и завещать свой труп их музею. Написать донос, что донна хранит в подвале полтонны крэка, и ворваться сюда во главе батальона спецназа. И третье, самое умное — пойти на поклон к сестричке Клео…
Сейчас здесь живут обиженные дамочки, но, по официальным данным, их не больше двух десятков. Это со всего Северо-Запада страны. Донна содержит их бесплатно и как редкую диковинку показывает туристам. У меня крепнет подозрение, что большинство из приживалок — подставные утки, актрисы, приглашенные для поддержания имиджа заведения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138