мы, к примеру, не вырываемся из кресла дантиста. Это понятно?
Электроды, вживленные в мозг собаки, блокируют эту защиту, животное начинает выполнять наши команды. По кровеносной системе циркулируют поочередно два различных типа сыворотки. Сыворотка позволяет доставлять к клеткам в четыре раза больше кислорода, чем кровь, а второй тип жидкости удаляет продукты переработки. Таким образом, клеточный обмен ускоряется вдвое. Как вы заметили, стационарный комплекс занимает площадь более двух тысяч квадратных футов; минимизируя оборудование, мы ухудшаем восстановительные свойства. Поэтому в полевых датчиках мозг животного устойчиво функционирует максимум неделю.
Многолетним подбором нагрузок удалось повысить телепатическую восприимчивость, и без того присущую шимпанзе и собакам. Остальную часть комплекса занимает электроника. Здесь Ковальский использовал опыт японцев, они дальше всех продвинулись в расшифровке снов собак и приматов. Но занимали нас, как вы понимаете, человеческие сигналы, а не переговоры птиц на Великих озерах. Генератор действует в обратном режиме: он на короткое время создает импульс, который может быть принят человеком. За шесть лет мозг лишь одиннадцати собак оказался способен к «общению» с рецепторами, особенной удачей можно считать сенбернара Панча. Чрезвычайно высокий уровень восприимчивости, несомненные задатки к развитию мышления, великолепная стрессоустойчивость. Задача состояла, естественно, в установлении устойчивого контакта с обычными людьми, но пока нам хвастаться нечем. Гораздо важнее другое. Препарируя органы животных, отработавших в комплексе срок более трех месяцев, мы столкнулись с серьезными органическими изменениями лобных долей, природа которых до конца не ясна…
— Я прошу прощения, доктор Пендельсон, — Грегори, как бы защищаясь, поднял ладони. — Неспециалистам трудно следить за ходом рассуждений. Мистер Альварес, вы удовлетворены?
— Более чем, — Альварес не скрывал потрясения, больше не раскачивал носком ботинка и даже перестал улыбаться. — Это фантастика! Теперь я не сомневаюсь, русским тут есть, чем поживиться. Но чтобы они работали на пару с майя, с какими-то лесными бандами — это еще большая фантастика! Вашего Умберто нельзя оставлять на свободе. Что бы он ни скрывал, мы узнаем. Пока человек жив, он может всё рассказать. Если, к тому же, он поднимет шум по поводу несчастных собачек…
От Пендельсона не укрылось, что Бентли открыл рот, но в последний момент передумал. Его также передернуло от столь явного намека на заплечные методики. Профессор залпом выпил стакан воды, он не находил способа навести разговор на те три строчки, что послал Ковальский. А в этих строчках, вероятно, крылось самое главное. Мы бродим по кругу, укорял он себя, и не замечаем очевидного. При чем тут русские или индейцы с самолетами? Либо надо немедленно остановить весь цикл, и главное — заглушить генераторы, либо… А что «либо»? Он вспомнил Тенесси и поилку.
— Безусловно, — согласился Грегори. — Я настоятельно прошу вас заняться Гарсией Умберто в первую очередь. Мне бы очень хотелось знать, куда он направится, но, очевидно, вы правы… Риск слишком велик. Джентльмены, какие еще соображения?
— У меня есть люди в Европе, которые могли бы частным образом выйти на русских, — нерешительно пробормотал Большой Ю. — Если вы позволите, сэр…
— Позволю, — коротко сказал генерал. — Сейчас хороши все средства.
В кармане у Бентли прозвонил телефон. Минуту он слушал молча, затем стянул с переносицы очки и уставился на Грегори с таким видом, будто получил известие о начале ядерной атаки.
— Это Доу…
Большой Ю. почувствовал укол ревности. Рохле Пендельсону, похоже, наплевать, что подчиненный докладывает этому скунсу напрямую, через голову начальства. Может, они и спят вместе? За неделю база превратилась в сборище интриганов…
— Доу говорит, что стационар фиксирует одновременно шестьдесят три свежих выброса, — Бентли держал телефон двумя пальцами на вытянутой руке, словно поймал ядовитого паука и предлагал забрать у него приятную находку.
— Что?!
Юханссон рванул на шее галстук, Грегори уронил зажигалку, один Большой П. среагировал необычайно быстро, будто ждал чего-то подобного.
— Позвольте мне, — он отодвинул кресло, выхватил у Бентли телефон.
Тот так и остался сидеть с растопыренной пятерней.
— Хелен, это я, Джек, да, да… Есть хоть одна «бета»? А резерв? Удерживай, сколько сможешь, я скоро буду!..
Остальные слушали, затаив дыхание, даже Альварес почуял что-то неладное и зашевелился, но Грегори тихо шикнул на него, как на ребенка. Мысли Большого Ю. текли в двух направлениях. Он переваривал сообщение и одновременно думал о том, что Доу следовало бы немедленно уволить за звонок по открытой линии, а Пендельсон слишком самоуверен, если считает, что после прокола с Ковальским его допустят к дальнейшей работе. Большой П. вернул трубку аналитику, Грегори шустро налил ему очередной стакан воды.
— Спокойно и по порядку!
— Джентльмены, основной комплекс не выдержал нагрузки, собака погибла. Оператор сперва решила, что произошел сбой программы, но компьютер в норме. Помимо шестидесяти свежих выбросов, около двухсот остаточных шлейфов разной интенсивности. Сейчас работает резервный комплект аппаратуры, и каждую минуту Доу отмечает появление от трех до пяти новых рецепторов, — профессора трясло от возбуждения, минералка в стакане плескалась через край.
— И что это означает? — Мужчины вытянули шеи.
— Это означает, что происходит массовый Контакт.
19

ОФИЦЕР
В ПОИСКАХ ПЕШКИ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126