Хродгар, Унферт и другие чего-то не замечали. Не смогли сообразить. А так бывает только тогда, когда решение загадки очевидно.– Как?– Когда тайна вовсе не является тайной. Когда ответ под носом, рядом, только руку протяни. Почему все думают, что Грендель приходит именно со стороны моря?– Остовы обычно находили на берегу, – ответил Хререк. – Еще Грендель пахнет тиной. Словно тот великан, которого мы видели в первую ночевку на берегу Даннмёрка. Так говорил Хродульф. Руку мне рубите, но тем вечером приходил Грендель, я уверен!– Тогда почему он вас не тронул, хотя мог пройти через охранительный круг?– Никто из нас не приходится родичем конунгу данов, – рассудительно сказал Хенгест. – А Грендель убивает только ближних Хродгара.– Я родич, – неожиданно проговорил Хререк. – В шестом колене. Мой отец был сыном сына третьего брата старого Хальвдана, отца Хродгара. Одна кровь. Грендель учуял бы ее!– Но ты ушел, отрекся от рода!– Кровь не изменишь никакими клятвами.– Верно, – согласился Ремигий. – Я заплутал в мыслях, говоря откровенно, а смутить жреца нелегко… Как ты говорил, Хререк, останки похищенных чудовищем людей находили только на морском побережье?– Если он не оставлял трупы в Хеороте.– Сколько человек забрал Грендель в эти годы, конечно неизвестно. – Ремигий потер лоб указательным пальцем. – Видимо, довольно много. Десять десятков? Двадцать?– Эремод-годи должен знать, – ответил Хререк. – Или Гуннлаф. Жрецы помнят о всех родившихся или умерших, ни одна тризна не пройдет без годи… Однако да, много.– А сколько… гм… убитых нашли на берегу, кто-нибудь знает?Хререк задумался. Поговорив вчера и нынешним утром с некоторыми старыми знакомцами, доверившимися бывшему родичу, – знал: из прежней дружины Хродгара уцелело всего одиннадцать воинов, не считая вальхов, оберегающих жену конунга…Кстати, про вальхов: оказывается, соплеменники Вальхтеов давно отказались жить в Золотом бурге, поставили шатры в межхолмье за Оленьим залом и приходили в Хеорот только по обязанности, стоять на страже. Самое удивительное в том, что из полного десятка вальхов двое погибли не от когтей Гренделя, а сложили головы в походах, когда Хродгар еще водил дружину к Бистуле, воевал с антами и готами, сидящими на землях за рекой…Грендель вальхов не трогал, хотя каждый из них видывал чудовище лицом к лицу и даже сражался с ним – достаточно вспомнить ту кровавую ночь, когда тролль пришел за новорожденными детьми Хродгара и поранил конунгин, пытавшуюся защитить малышей. Поранил, но не убил, это тоже важно!…Хререк вызнал, что из многих похищенных нашли только два с небольшим десятка. Некоторые, подобно найденному минувшим днем Фенриром несчастливцу, действительно лежали у побережных скал. Двоих или троих случайно обнаружили в леске, чуть севернее Хеорота. Еще один разметанный скелет отыскали охотники из соседней деревни – слишком далеко от Золотого бурга и в противоположной от моря стороне.– Где именно – у моря? – наседал Ремигий. Хререку столь настойчивый допрос казался не слишком учтивым, но возражать жрецу, пускай и почитающему не асов и ванов, а Бога Единого, не стоило: если старый и мудрый годи сможет напасть на след, оно только к лучшему. – Здесь, на песчаной косе, или наверху, где лежал… Тот, кого нашли вчера?– Что ты прицепился, будто репей? – беззлобно проворчал дан. – Меня же тут не было! А Гуннар и Сигмунд сказали, будто Грендель кидал… То есть бросал мертвецов вниз, с откоса. Сюда, в дюны… Сам их спроси!– Так-так. – Ремигий снял шапку, пригладил волосы и утер лоб: солнце припекало, ходить в меховой одежде по весне становилось неудобно. – Северин… э-э… Скильд, пойдем-ка со мной. Хенгест, а где остальные?– Ариарих с Витимером пошли на полдень вдоль моря, глядишь и найдут что-нибудь в ущельях. Гундамир и Алатей поехали вместе с Унфертом в окрестные деревни, присматриваться и выспрашивать.– Ясно. Подумаем вечером, когда все вернутся.– Беовульф приедет из Сканнеборга только завтра днем, далеко…– Вот именно – далеко, – скороговоркой произнес епископ. – А то, что мы ищем, очень и очень близко! Северин, пошли1 Фенрир, фить-фить, ты нам пригодишься! Хререк, как, говоришь, именуют твоих знакомцев из старой дружины конунга Хродгара?..
* * *
Как говорили римляне в старые языческие времена – епископа Ремигия посетила муза. Ромейский годи сбросил маску беззаботности, стал быстр в движениях, сосредоточен и резок. По пути к Хеороту громко процитировал:
Iustumettenacempropositivirum Si fractus inlabatur orbis Impavidum ferient ruinae.. Кто прав и к цели твердо идет, того…
Пускай весь мир, распавшись, рухнет -
Чужого страха сразят обломки!
(Гораций, Оды, III. 3)

– Кажется, нашел… – сказал потом Ремигий. – Даст Господь, окажусь прав. Ох гордыня, моя гордыня…– Дядя, я ничего не понимаю, – выдохнул поспешавший за его преподобием Северин. – Я не сумел связать знаки, каюсь. Что вы нашли?– Уточню: отыскалась лишь догадка, сын мой. Возможно, я иду по ошибочному пути – не забудем слова Хранителя-дракона о том, что нечто выходит именно «из моря», но вдруг Фафнир изъяснялся иносказаниями? У меня появилось мимолетное предположение, во многом нерациональное! Est deus in nobis, как говаривал Овидий, но бог этот изменчив и несовершенен, как несовершенна человеческая душа! Я однажды упоминал про некоторую ограниченность варваров, о запретах, которые не способен нарушить даже самый доблестный воин?– Помню. Но не понимаю, – повторил Северин.– Учись сам делать выводы на основе услышанного! Потом, потом! Где здесь конюшни? Беги, найди кого-нибудь!– Кого? – Северин все более недоумевал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100