Наконец чудище выбросило вперед одну из длинных лап – она запросто проникла за якобы непреодолимую колдовскую преграду, обернулась могучей четырехпалой ручищей с серой кожей, коричневыми пятнами каких-то мерзких наростов и редким темным волосом.На глазах обомлевших от таких чудес Северина и Беовульфа пальцы покрылись крупной чешуей, из суставчатых стали гибкими, ровно змеи, оплели валявшуюся разом с костерком плетеную корзину и раздавили ее.Тут Фенрир, не терпевший покушений не только на возлюбленных хозяев, но и на их имущество, взревел будто лев и кинулся в атаку – совершенно зря, впрочем. Тварь из тумана мигом отдернула лапищу, раздался звук, похожий на усмешку или всхлип.Фенрир щелкнул челюстями в пустоте, инстинктивно понимая, что выходить за пределы круга категорически нельзя, затормозил всеми четырьмя лапами и от огорчения принялся гневно облаивать монстра, который начал отходить прочь.Вскоре темная фигура сгинула и Северин в очередной раз услышал таинственный стрекот, похожий на звуки, издаваемые сверчком или кузнечиком…– Господи Иисусе. – Картулярий с размаху уселся на лежанку, прямиком на ноги Алатея. Ант проснуться не соизволил – лишь невнятно выругался на своем ужасающем наречии.Лай Фенрира разбудил Гундамира и Хенгеста, прочие, не уловив в гавканьи пса угрожающих ноток, предпочли не вставать. Так Фенрир белок в лесу облаивает: азартно и в то же время разочарованно – не достать и не поймать!– Беовульф, это ведь был… Оно… Что оно?..– Откуда я знаю? – покачал головой военный вождь. – Оно не злое. Магия Скандзы не пропустила бы зло, и собака сразу почуяла бы нечисть. Наверное, морской великан выбрался на сушу погулять по бережку и посмотреть на людей… Вдруг это был сам Эгир?– Эгир – совсем другой, – сказал ют, осматривая сломанную щупальцами корзину. – Он как человек, только очень большой. Я его видел однажды, когда был в земле Норэгр, за проливом… К нам же приходило чудовище. Настоящее.– Тогда почему… – Беовульф дернул головой, указывая на медвежий клык, теперь висевший на ремешке на шее Хенгеста.– Не знаю. Настоящее, древлее зло всегда остается злом – у нас, у ромеев или антов. «Страшный» и «злой» – это два разных слова. Фафнир разве злой? Но ведь он – чудовище…– Фаф… – начал было Северин, услышав новое, незнакомое имя, однако Беовульф как-то чересчур поспешно его перебил, одновременно сдвинув брови и бросив яростный взгляд на Хенгеста:– Ложитесь спать до рассвета. Все. Алатей за небрежение завтра свое получит, одним подзатыльником не отделается, бездельник… Скильд Скевинг, подвинь этого ленивого анта и ложись рядом, места хватит! Фенрир, спать!Собака зевнула и с самым наглым видом улеглась возле Алатея. Для Северина не осталось ни клочка теплой шкуры.Пришлось забираться в ладью, на плащ Беовульфа. Готы храпели немилосердно, но картулярий уснул почти сразу, даже не успев как следует подумать над тем, кого именно подразумевал Хенгест, упоминая «не злое» чудовище по имени Фафнир.И потом, если на страже Беовульф – бояться нечего. Появись на берегу хоть десять великанов, хоть сотня. Одна беда: после пришествия страшилища до сих пор несносно воняет гнилыми водорослями.
* * *
Северин всегда изумлялся живучести легенд о великанах у самых разных, ничуть не связанных между собой народов. Достаточно вспомнить циклопов Греции, библейского Голиафа, горных титанов Иберии, не говоря уже о мифологии германских племен – великаны огненные и ледяные, обитающие в дремучих лесах страшные людоеды, именуемые словом «тролль», наконец свита морских богов, состоящая из гигантов наподобие Эгира.Следуя древней поговорке о дыме, какового без огня не бывает, можно сделать логичный вывод: великаны действительно когда-то существовали (например, до Потопа), и человеческий род сохранил о них крепкую память, либо…Либо эти существа доселе прячутся в потайных укрывищах далеко на севере, в безлюдных горах или в глубинах океана, людям неподвластных.Судя по обнаруженным утром следам, чудище и впрямь пришло со стороны моря – Беовульф указал на глубокие отпечатки огромной беспалой лапы, формой слегка напоминавшие оттиск людской стопы, разве что длина этих следов превышала два локтя. Потом великан ушел вдоль побережья.– Хеорот ведь в той стороне? – нахмурившись, спросил Беовульф у Хререка и получил в ответ утверждающий кивок. – Не нравится мне эта история, странный гость. Тем более странный, что волшебство Скандзы на великана никак не подействовало. Хотел бы я знать…Что именно желал узнать Беовульф, осталось неизвестным, поскольку его речь прервала оперенная лучная стрела, вонзившаяся в песок в полушаге от присевшего на корточки и рассматривавшего огромный след Гундамира.Северин от неожиданности шарахнулся в сторону, споткнулся о камень и едва не упал.– Кто таковы? – донеслось со скального гребня.Наверху темнели силуэты полудесятка всадников, у троих в руках короткие луки, тетивы натянуты. Речь мягче, чем у франков или готов, знакомый диалект – так разговаривает Хререк. Даны, конечно же.– Вы ступили на землю, принадлежащую конунгу Хродгару, сыну Хальвдана из рода Скёльдунгов! Если вы здесь с недобрыми намерениями – возвращайтесь туда, откуда пришли! Если же с миром – назовитесь!– Прежде меня звали сыном Эггтеова, из народа гаутов! – проорал в ответ ничуть не смутившийся Беовульф.Это был обычный для варваров ритуал встречи: незнакомцев следует оповестить, в чьих владениях они находятся, и предостеречь от необдуманных действий.– …Ныне же обо мне говорят как о Беовульфе, из семьи Нибелунгов!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100