— Отлично! — просиял я. — Согласен!— Я не согласен, — угрюмо сдвинул брови Сергей. — Придется поступить по законам военного времени, то есть учинить подлянку. Они его отпускают, вы укрываетесь, а я, разумеется предоставив гарантии, на хрен подрываю транспортер. И плевать, что двигатель на ядерном приводе — движки защищены, взрыва не будет, только дополнительное заражение местности ураном и радиоактивным графитом. Потом бежим на вашу базу. Уж прости, по-иному не могу. Война. Ты против?— Гранатомет работает, возьми, — я протянул Сергею длинную узкую трубу, в которой еще оставалось четыре заряда. — Все снаряды можно выпустить одновременно, очередью. Мне плевать, что ты собираешься делать — но мой напарник через пятнадцать минут обязан быть рядом со мной. Потом — гори оно все синим пламенем! Хочу домой!— Верное решение, — улыбнулся оскалом охотящегося волка Сергей. — Иди, встречай! Я сейчас договорюсь. Главное — не дергайтесь и не бегите. Топайте спокойным шагом до ближайшего укрытия. Едва сховаетесь поглубже, я их угощу гранатами. После окончания нашего вальса — своими ножками, короткими и длинными перебежками, до дома. Там заодно таблеточек покушаем — дозу мы сегодня схватили… э-э… атомную. Марш! Эй, погоди! Ну-ка сдери во-он с того ганса майку, нацепи на что-нибудь и используй как белый флаг! Если начнут стрелять и не попадут сразу — закапывайся в асфальт! Усек?Хотелось возразить, что асфальта на улице Бривибас давно не осталось, но я промолчал и молча выполнил указания командования. Вышел через открытый шлюз, поднял серую дырявую майку над головой, на дуле «Шмайссера» и пошел к затаившемуся в осаде краулеру. Правда, грозную машину осаждали всего двое человек, но это чрезвычайное обстоятельство уже не играло особой роли.Они не стреляли. Я стоял перед овальной дверью транспортера на расстоянии метров пяти, всей шкурой чувствуя, как меня изнутри рассматривают несколько пар устало-любопытных глаз.Скрипнули петли.Дастин несколько неуклюже спрыгнул на обожженную землю. Выглядит вроде бодренько, только ссадина на правой скуле. Медленно пошел в мою сторону, подмигнул. Когда поравнялся со мной, я развернулся и, не ускоряя шага, направил Дастина к уцелевшей бетонной стене.— Не спеши, — одними губами втолковывал я. — Не спеши! Сейчас что-то вроде перемирия. Едва они почуют неладное — откроют огонь.— Ясно, — Дастин мелко кивнул. — Думал, ты уже на Четвертом небе бьешь морду святому Бернару, а вот, оказывается, как дело повернулось…Взрыв дикой, почти ядерной мощи, грянул, когда мы были в полутора метрах от спасительного бетона. И одновременно, мгновение в мгновение, слух различил короткую пулеметную очередь.Я и Дастин упали рядом. Рукав моей куртки стал неожиданно теплым — успел-таки схватить пулю или осколок!Напарник просто лежал рядом глядя в мутное небо спокойными серыми валлийскими глазами.В ушах возникла тихая, непрекращающаяся, навязчивая и неостановимая мелодия:
Кончатся снаряды, кончится война,Возле ограды, в сумерках одна,Будешь ты стоять у этих стен,Во мгле стоять,Стоять и ждатьМеня, Лили Марлен,Меня, Лили Марлен.
Дастина уже не будет ждать его Лили Марлен.Когда-то давно, в другой реальности, в ином мире, я хотел учиться на врача. Я работал в госпиталях и в службе спасения. Я неплохо изучил, как выглядит смерть, и как жизнь.Дастин был мертв. * * * Трое негритят в зверинце оказались, одного задрал медведь и вдвоем они остались… * * * Я сидел, привалившись спиной к бугристому теплому бетону, смотрел сквозь наплывшую на глаза пелену на мерклые облака, в которых растворялся огненный шар, и слушал хриплый женский голос, прилетавший ниоткуда.
Aus dem stillen Raume,Aus der Erde GrundHebt mich wie im TraumeDein verliebter MundWenn sich die spдten Nebel drehnWerd' ich bei der Laterne steh'nWie einst Lili Marleen,Wie einst Lili Marleen… ЧАСТЬ ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ«ПОЧЕМУ И РАДИ ЧЕГО?..» Кто из вас имея одну овцу, если она в субботу упадет в яму, не возьмет ее и не вытащит? Сколько же лучше человек овцы! Иисус Христос , 32-33 год Н.Э. (Матфей, 11-12) Глава 1, короткая. О быстрой смерти Если верить наручному хронометру, я сидел рядом с Вратами уже не меньше трех часов.Я не могу точно описать это место, однако уверен: оно существует, здесь красиво, а главное — спокойно.Лес, сосновый. Вереск, валуны, солнце постоянно висит в одной точке, ближе к закату, отчего стволы деревьев светятся золотом. Масса спелой черники — подходи, зачерпывай горстью прямо на кустике и ешь. Неподалеку озеро с песчаным берегом — хочешь, иди купайся. Вода теплая.Можно было бы подумать, что водная гладь окрестностей Врат должна непременно украшаться чем-то вреде лебедей или фламинго, однако у здешних декораторов безупречное чувство вкуса: если уж изображаем Карелию или Финляндию, значит, озеру вполне достаточно тривиальных уток, безо всякой пошлой экзотики.Небо глубоко-голубое, в точности как на Земле, да если приглядеться и прислушаться к своим чувствам, то и получается: это Земля. Почти. Странно, конечно, видеть «зависшее» солнце или изредка обнаруживать на вкопанном в песчаный грунт деревянном столике то запотевшую рюмку ледяной водки и глиняную мисочку с солеными грибками, то кувшин с клюквенным морсом и горячие пирожки с зайчатиной, возникшие из пустоты.Старикан, живущий в избе рядом со Вратами, из дома, как я видел, наружу не выходил. Тут безлюдно, а я-то дурак, всегда полагал, что возле Врат непременно будет толчея…Ждать надоело. Я поднялся с лавочки, бросил в рот последний орешек, из тех, что собрал неподалеку, и двинулся по усыпанной палой хвоей тропинке к избе.Дверь открыта, но я постучал костяшками пальцем о косяк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161