— Или и то и другое?— Возможно. Хотя, наверное, для того и другого было бы тесновато. А вон те металлические объекты — они ведь кажутся металлическими, ты согласна? — по сторонам дороги?— Такси! — с уверенностью заявила Мири, приваливаясь к нему спиной.Он оторвал щеку от ее волос и заглянул сбоку ей в лицо. Она чуть заметно улыбалась. Хорошо.— Вот как? А теперь скажи мне вон про то здание, видишь? Позади маленького голубого, с башней и набалдашником сверху?Она секунду молчала, а потом моргнула и ухмыльнулась:— Бордель.— Ты правда так считаешь? — пробормотал он. — Может, нам стоит начать с него?Мири рассмеялась уже по-настоящему, положив голову ему на плечо, но быстро посерьезнела.— Вал Кон!— Да?— Ты — ловкач.Он выгнул бровь.— Как мне говорили, этот недостаток присущ лиадийцам.— Так говорят земляне. — Она нахмурилась. — А что говорят лиадийцы?— О, ну… Лиадийцы… — Он на секунду прижал ее к себе. — Лиадийцы очень чопорные, знаешь ли. Так что скорее всего они вообще ничего не сказали бы.— О! — Она глубоко вздохнула. — И что мы будем делать теперь?— Я думаю, нам стоит отстегнуть пистолеты и спрятать их в кошели. В некоторых местах наличие оружия делает человека подозрительной личностью, возможно — даже преступником. И я думаю, нам следует каждому съесть еще по одному бутерброду — чтобы мы не возгордились… — Он присоединился к ее тихому смеху. — А когда мы поедим, нам следует спуститься в долину и поискать одну из пригородных ферм, о которых я говорил, и посмотреть, не удастся ли нам обменять труды наших молодых и сильных тел на кров, пищу и уроки языка.— И все это — на одном бутерброде? Ну, ты у нас командуешь.— А когда, — осведомился он, — будешь командовать ты?— На следующей неделе.Она встала, извлекла из кошеля сверток в пленке и вручила ему. Пока он его разворачивал, она отстегнула пистолет и кобуру и спрятала их. Вандар Ферма «Дуновение весны»
— Боррил! Ко мне, Боррил! Ветер забери этого пса, куда… Ага! Так вот ты где, сударь мой! Этим утром тебе скеввитов не попалось? Или все сидели на деревьях и смеялись над тобой? Ну-ну, старичок… — договорила она уже мягче, когда пес с тихим тявканьем упал перед ней на брюхо, устремив на хозяйку желтые глазенки, полные обожания.Она медленно наклонилась, быстро провела костяшками пальцев по угловатой голове и подергала за острые ушки. Выпрямляясь, она вздохнула и потерла поясницу, глядя на надпись на надгробном камне: «Джеррел Трелу, 1412—1475. Возлюбленный замур»…«Возлюбленный замур!» Что за чушь! Как будто они были не просто Джерри и Эстра, пока работали вместе на ферме, растили сына и делали все, что приходилось делать, по очереди, рядом друг с другом. Он опирался на неё, она опиралась на него… Возлюбленный муж, как же!Порыв ветра пронесся по двору, спустившись прямиком с перевала Форнема, и ледяным укусом напомнил о зиме, хотя осень еще едва-едва началась. Фру Трелу вздрогнула и плотнее запахнулась в куртку.— Ветер с каждым годом становится все холоднее, — проворчала она и тут же себя одернула. — Ты только послушай, что ты говоришь! Как раз за такие жалобы ты терпеть не можешь Атну Бригсби! Тратишь утро на нытье, словно тебе делать нечего!Она фыркнула. Дел всегда было много. Она с трудом наклонилась и подняла суилимы, которые собрала для гостиной: всегда приятно вечером, слушая радио или читая, остановить взгляд на чем-то ярком.— Пошли, Боррил! Домой!Ветер с перевала снова обжег ее холодом, но она отказалась баловать его дрожью. Все приметы обещали тяжелую зиму. Она вздохнула, мыслями переносясь в дом, где они с Джерри прожили всю жизнь. Надо починить ставни, надо прочистить дымоход и проверить, не проржавела ли кровля. Хотя совершенно непонятно, что она сможет сделать, если окажется, что крыша готова провалиться. Дом был большой и холодный — слишком большой для одинокой старухи и старого пса. На самом деле он всегда был слишком велик, даже когда были живы Джеррел и парнишка и потом фру парнишки. И собаки, конечно. У них всегда были четыре или пять собак. А теперь остался только Боррил — последний представитель долгой традиции.Казалось, ее мысли передались псу, затронув какую-то струнку: он вдруг бросился вперед и залаял с напускной яростью. Метнувшись за угол дома, он скрылся из виду.— Боррил! — закричала фру Трелу, но любому дурню было ясно, что кричать бесполезно.Она ускорила шаги и добралась до угла дома, как раз услышав, как Боррил переходит на полный сигнал «незнакомец у ворот».На фоне лая послышался мужской голос, произносивший слова, которые фру Трелу опознала как иностранные.Она завернула за угол — и изумленно остановилась.Боррил стоял между нею и двумя незнакомцами: лаял и махал своим нелепым хвостом, похожим на шарик. Более высокий из двух снова резко что-то сказал — и лай смолк.— Замолчи, пес! — рявкнул Вал Кон. — Как ты смеешь так к нам обращаться? Сидеть!Боррил смутился. Интонации были правильные, но звуки были непохожи на те, которые произносила Она. Он замялся, а потом услышал позади себя Ее и бросился к Ней, с облегчением ожидая разрешения ситуации.— Боррил, плохой пес! Сидеть!Вот так-то лучше. Боррил сел, стуча хвостом по земле.— Извините, пожалуйста, — продолжила фру Трелу, стараясь не глазеть на незнакомцев. — Вообще-то Боррил очень дружелюбный. Надеюсь, он вас не испугал.Заговорил опять более высокий из двух. Он развел руки, показав ей пустые ладони. Фру Трелу нахмурилась. Не нужно было быть гением, чтобы понять: он не понимает, что ему говорят.Вздохнув, она шагнула вперед.— Сидеть, Боррил!Когда она сдвинулась с места, двое мужчин двинулись ей навстречу — и остановились, когда она замерла от изумления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113