Она выполнила-таки угрозу подать на нас в суд за то, что Ларсон скрутил вапролоку хвост и лапы. А ведь говорил ему, не трогай хвост…
– Короче…
– Короче, дело попало к Виттенгеру, поскольку преступление Ларсона отнесено к разряду тяжких. Виттенгер собирается меня арестовать, и тогда плакали наши полмиллиона.
– Дай мне его, – прорычал Шеф.
– Нате, – я подал комлог инспектору. – Огребайте.
Разговор длился две минуты. Виттенгер сначала два раза сказал «вранье», но потом отвечал только «да» и «нет», но чаще – «да». В конце сказал: «хорошо, пусть половина» и вернул мне комлог.
– Свободен, – прикрикнул он на сержанта. Тот послушно отчалил.
– Ну как, договорились? – спросил я у инспектора.
Лицо у него было пунцовым, но по сравнению с зеленым – это хороший знак.
– Договорились, черт бы вас побрал. Только не путайся под ногами.
– Тогда помогите даме, она хочет что-то у вас спросить.
На даму в богатой шубе и с мопсом на руках вся сцена произвела неизгладимое впечатление.
– О, я только хотела спросить, как вы думаете, пропустят ли меня с Пегасиком без справки от ветеринара, – заливаясь краской пролепетала она.
Виттенгера вот-вот должно было разорвать от злости. Жертв я не хотел, потому ответил за него:
– Вы же слышали, господин инспектор – известный борец за права животных. Пусть только попробуют не пропустить!
– О, на вас вся надежда, – вымолвила она проникновенно. Пегасик благодарно тявкнул.
Очередь двигалась медленно, Виттенгер стоял отвернувшись, не произнося ни звука. Дама в шубе возлагала надежду на него, а он – на Терминал Фаона – власти у него там столько же, сколько и на Фаоне, а с Шефом с Терминала так быстро не свяжешься.
«У нас пополнение», – хотел шепнуть я инспектору, завидев в конце очереди молодого брюнета с «гарвардской» физиономией и в дорогом пальто. Но передумал.
Вейлинг меня заметил. Он скроил недовольную, презрительную физиономию и отвел взгляд. По его мнению, я не был достоин и кивка.
Подошла наша очередь. Инспектор миновал стойку регистратора первым. Я, как человек вежливый, пропустил вперед даму с собачкой.
– Мы с инспектором, – заявила дама служащему космопорта.
– Везем важного свидетеля, – поддакнул я.
Пегасик подтвердил мои слова тихим, но уверенным рыком.
Виттенгер что-то буркнул, но рукой сделал такой жест – мол, пусть проходят.
На движущейся дорожке пассажирского перрона мы вновь оказались вчетвером, считая Пегасика. Пес жалобно завыл, когда крытый перрон стал медленно разворачиваться, целя одним из своих выходов в бок стометрового челнока, готового за два часа доставить нас к Пересадочной Станции. Там нас уже ждет дальний космический лайнер. Три дня в одноместных каютах – и мы на Терминале Фаона. Оттуда, по Трансгалактическому Каналу, Пегасика и его хозяйку транспортируют к Терминалу Земли, а меня, Виттенгера и, черт его дери, Вейлинга – к Терминалу Ауры.

Часть вторая.
Аура
18
– Праздничный Стол закрыт. Будем садиться в Ламонтанье, – сказал пилот корабля, что нес нас от Терминала Ауры к планете Аура.
– Где это? – спросил меня Виттенгер.
– В Акрии.
В ауранской географии я уже более-менее ориентировался.
Три дня длился перелет, и три дня я не выпускал из рук справочник «Обитаемые планеты» за прошлый год. Слава богу, справочник составляли не для туристов, поэтому кое-чему в нем можно было верить. Про Ауру там было сказано, что поверхность этой землеподобной планеты на девять десятых покрыта водой, а на одну десятую – ни за что не поверите – сушей! То есть суши на Ауре совсем немного, и это делает ее похожей на Фаон. Все три континента названы в честь бразильских штатов: Акрия, Амазония, Рондония. Наверное, хотели пойти навстречу моролингам, но те вряд ли оценили. Континенты расположены в экваториальной области, поэтому климат на континентальной Ауре довольно мягкий – субтропики и тропики, но это не относится к горным районам, на которые приходится примерно одна треть суши. В горах климат суровый – чем выше тем суровей, и, начиная с четырех километров над уровнем моря, Аура неотличима от Фаона. Отдельные пики достигают двадцатикилометровой высоты, максимальная же высота вершин – двадцать пять километров.
Вторая волна переселенцев облюбовала две горные области – по одной в Амазонии и в Акрии. Соответственно, и посадочных площадок, пригодных для приема тяжелых межпланетных кораблей, было две: Праздничный Стол в Амазонии, и Ламотанья в Акрии. Большая часть переселенцев жила в Амазонии, правительство Ауры находилось там же, поэтому, услышав, что мы садимся в Ламонтанье, Виттенгер рассвирепел:
– Какого черта! В расписании прямо сказано: посадка на Праздничном Столе. Я требую, чтобы мы садились, где положено!
Я заступился за пилота:
– Инспектор, вы не в расписание смотрели, а в туристический буклет. Там действительно сказано: «Вы всегда успеете к праздничному столу», но не стоит понимать это буквально, вы же не турист.
Виттнегер достал из портмоне билет и убедился, что межпланетный перевозчик обещал только Ауру, не конкретизируя, куда именно он нас доставит.
– Сейчас в горной Амазонии сезон ураганов, – спокойным тоном пояснил пилот. – Садимся, где удобнее. Летели бы тремя неделями раньше – попали бы на Праздничный Стол. По-моему, в путеводителе должно быть сказано, что в этом году сезон ураганов приходится на синхро-июль, – так пилот назвал июль по синхронизированному календарю.
Я спросил:
– Где вы садились десять дней назад?
– В Ламонтанье, последние две недели садимся только там. Да вы не беспокойтесь, до конца сезона ураганов вам забронированы места в гостинице, номера оплачены перевозчиком, поэтому в финансовом смысле вы ничего не потеряете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120