Вы не желаете меня слушать.
– Хорошо, слушаю, – быстро утихомирился он. – Говорите.
– Вы через Цанса наняли Ойшвица, чтобы тот добился освобождения под залог. Вы лично внесли пятьдесят тысяч в качестве залога. И наконец, вы помогли Бенедикту бежать с Фаона. Зачем? Чтобы не платить полмиллиона Виттенгеру?
– Я думал, вам нужны деньги…
– Мне повторить вопрос?
– Не к чему. Вы отлично понимаете, что ни пятьдесят тысяч, ни полмиллиона не имеют значения, когда речь идет о Темпоронном Мозге. Чарльза Корно убил Бенедикт, тут двух мнений быть не может. И единственный мотив, который, кстати, и вам пришел в голову, – это секрет Темпоронного Мозга. Мы освободили Бенедикта, чтобы он вывел нас на Счастливчика. Такой ответ вас устраивает?
– Где и когда Вейлинг встречался с Бенедиктом до Ауры?
– Через день после освобождения, в тысячи километрах от Фаон-Полиса.
– Там его ждал корабль?
– Да, мы приготовили корабль для него и для той девицы. Бенедикт настоял, что бы она летела вместе с ним.
– Почему Вейлинг сразу не полетел с ними?
– Это была наша ошибка. Вейлиг поверил Бенедикту, когда тот сказал, что безопаснее добираться до Ауры разными маршрутами.
– До Земли, – поправил я, – не до Ауры, а до Земли. Бенедикт вас обманул, сказав, что Счастливчик обитает на Земле. Узнав об обмане, вы приказали Вейлингу подбросить в пузырек с лекарством отравленную капсулу. Комедию с побегом вы задумали, чтобы Бенедикт умер где-нибудь подальше от Фаона.
Краузли посерел. Сквозь зубы он процедил:
– Один мой хороший знакомый так высоко отзывался о репутации вашей организации, что я рискнул обратиться к вам. Теперь я об этом жалею, а тот мой знакомый пожалеет о том, что рекомендовал вас, чуть позже…
– Появится третий труп?
– Я могу повторить только одно: в «Виртуальных Играх» убийц нет!
Из миролюбивых «Виртуальных Игр» я полетел в воинственный Отдел.
Я застал Шефа за прежним занятием: он сидел за столом и просматривал листы с отчетом.
– Ну? – попросил он подробного доклада о встрече с Краузли.
Выполнив просьбу, я посоветовал:
– Соглашайтесь на десять центов, пока хоть столько дают.
– Мало, – буркнул Шеф, не отрывая глаз от бумаги.
– Надо ломать Вейлинга, – продолжал советовать я. – Одного Краузли ничем не прошибешь. Спорим, что сейчас Краузли отправляет Вейлингу приказ исчезнуть где-нибудь в другой галактике.
– Угу, в Другой Вселенной… Вейлинга завтра высадят на Пересадочной Станции. Для него зарезервировано место в челноке, в салоне бизнес-класса, место одиннадцать-А, возле иллюминатора. Полиция проследит, чтобы это место не осталось пустым.
– Встретить?
– Сам доедет… Пузырек у тебя или Виттенгера? – ни с того ни с его спросил он.
– У Кульбекина.
– Прискорбно… – он почесал проволочкой затылок.
– Согласен, прискорбно. Будет еще прискорбнее, если Вейлинг не расколется. Доказать его вину практически невозможно. Краузли действует неторопливо, пузырек был как мина замедленного действия – когда взорвется, улик уже не найти.
– Надо принять во внимание и другую возможность, – возразил Шеф.
– Какую же?
– Они невиновны.
– Виновны! Шишка указала только на Вейлинга.
– Много понимает твоя Шишка!
Это уверенное заявление меня насторожило.
– Вы знаете что-то, чего не знаем мы с Шишкой?
– Арифметику… Яна, – сказал он в интерком. – Пожалуйста, найди для Федра какие-нибудь вечерние курсы по арифметике для переростков…
Я не выдержал:
– Шеф, это перебор! Шутка сказанная четырежды превращается, знаете во что?!
– Яна, я потом позвоню, – он отключил Яну и сказал мне: – Первый урок ты получишь от меня. Когда умер Бенедикт?
– Двадцать девятого июля по синхронизированному…
– Молодец, помнишь! Когда врач выписал лекарство?
– Десятого июля, в полицейском изоляторе…
– К черту подробности! Сколько капсул он выписал и сколько их осталось?
– Судя по этикетке, выписал он пятьдесят капсул. Осталось тридцать шесть.
– А дней сколько прошло?
– Если вы имеете в виду стандартные дни, то девятнадцать.
– Теперь, будь любезен, возьми калькулятор и посчитай, сколько будет пятьдесят минус девятнадцать.
– Я и в уме могу. Тридцать один. У него должна была остаться тридцать одна капсула, ну и что? Пять капсул лишних, подумаешь! Мы учитывали синхронизированное время, а не собственное. Собственных дней прошло меньше, отсюда лишние капсулы.
– Ларсон, – спросил Шеф по интеркому, – сколько Бенедикт должен был израсходовать капсул с учетом релятивистских поправок?.
– Семнадцать, – ответил Ларсон.
Шеф обратился ко мне:
– Пятьдесят минус семнадцать равно тридцати трем, а не тридцати шести. Все равно три капсулы лишние.
– Пропустил пару дней. Когда вам выписывают лекарство для ежедневного приема, неужели вы никогда не пропускаете?
– Пропускаю, – согласился он. – Но я, к счастью, пока жив. Ну ты даешь, неужели не понял?
Уйти, что ли, мелькнуло в голове.
– Шеф, дайте неделю на размышления. Нет, лучше месяц. Желательно, на каком-нибудь курорте.
– Слушай и мотай на ус. Терпеливые убийцы встречаются только в делах о наследстве. Бенедикт не оставил после себя наследства, посему его убили не наследники. Вообще, убийство – это крайний метод решения проблемы. Как правило к нему прибегают, когда все другие способы устранить соперника исчерпаны. Это свидетельство отчаяния и страха. В девяти случаях из десяти убийца обязан действовать быстро, иначе жертва нанесет удар первой. Поэтому мы вынуждены отложить мысль о терпеливом убийце. Прежде всего нам надо исходить из того, что Бенедикт должен был умереть быстро и надежно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120