ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Окрыленный разработанным планом, я принялся сочинять запрос для поиска.
Канал – он как гигантский пузырь, переполненный макулатурой. Одно неверное движение, одно легкомысленное нажатие – и этот пузырь мгновенно лопается, засыпая тебя с головой всевозможными нелепыми и бесполезными сведениями, рекламными объявлениями, криками души и криками "Души! ", как однажды скаламбурил Ларсон. Примерно так и произошло, когда я стал искать древние словари. Я исходил из того, что испортить весь локус со словарем вирус не мог. По крайней мере название-то должно остаться. Я применял все более и более изощренные методы, чтобы из десятков тысяч предложенных мне вариантов отобрать хотя бы несколько сотен наиболее «толковых» словарей. Словари попадались самые что ни на есть экзотические. Например, «Божественная грамматика» Уилмота предлагала словарь для расшифровки сновидений. Некто Деккер составил словарь языка злодеев, а Дрю Д'Радье – словарь любви. Мне очень подошел бы «Хазарский словарь», но на поверку выяснилось, что составлен он не в семнадцатом веке, как решил было нейросимулятор, а в конце двадцатого.
Что дальше делать со всем этим «словарным запасом», было не совсем ясно. Самый тупой метод мог состоять в том, чтобы локус за локусом сравнивать копию с нашего Накопителя с копией, хранящейся, скажем, на Земле. Если было что-то потеряно, восстанавливать потерю вряд ли кому-то придет в голову. Ну кому, скажите, на Фаоне может понадобиться словарь латинских идиом. Разве что Татьяне, и то вряд ли. Работы – на неделю, но результат будет. Непонятно какой – но будет. Похоже, именно так поступил ОИБ, но с другими локусами.
Или же просто обратиться по очереди ко всем словарям и, сравнивая обозначенное количество слов с имеющимся в наличии, установить, не хватает ли чего. Если не хватает, то словарь следует сравнить с его ближайшей (в пространственном смысле) копией. Из полученного таким образом списка недостающих слов нужно убрать те слова, что встречаются на потертых, но затем восстановленных, биологических локусах.
Конечно, существовал вариант, при котором я ничего путного не получу, но попробовать стоило. И я принялся объяснять нейросимулятору, что от него требуется. Когда он ответил, что задача ему ясна, я с чистой совестью отправился спать.
Двумя днями позже, ближе к вечеру, результат был у меня на столе, вернее, на экране. Он состоял из одного-единственного слова:
ГНОМЫ
– Ну вот, приехали. Гномы-то тут при чем? – Я не заметил, как начал говорить сам с собой. Велел показать мне полный текст восстановленной страницы. Нейросимулятор, освоивший с помощью Татьяны вольный перевод со средне-немецкого, предъявил мне статью из «Словаря братьев Гримм», которая и в самом деле была посвящена гномам:
Гномы
В двух словах, гном – это карликовый дух, земной или горный.
Как и о Сильфе, о гномах впервые упомянул Парацельс, и это упоминание содержится практически лишь в одной его работе, а именно в «Liber de nymphis, sylphis, pygmaeis et salamandris, et de caeteris spiritibus» , что означает «Труд о нимфах, сильфах, пигмеях, саламандрах и об остальных духах».
Слив воедино народные сказания и тайное учение, Парацельс получил некую всеобъемлющую систему сущего, в основе которой лежат четыре элемента – огонь, вода, земля и воздух, а населяют ее стихийные и природные духи, которым он подобрал имена (по большей части – немецкие). По замыслу автора стихии и духи казуально взаимосвязаны. Но когда и как для той или иной стихии нужно выбирать соответствующего духа – понять так же трудно, как и все остальное в его до крайности умозрительной доктрине. У многих авторов, не исключая и самого Парацельса, слово «гном» – подчас не более чем синоним для сильфид, пигмеев, лемуров и т. д и т. п. , а также для таких популярных сказочных немецких персонажей, как горные люди, земные люди, карлики.
Среди введенных Парацельсом понятий и обозначений царит большая путаница. Например, хоть все и согласны, что гномы все же скорее земные духи, чем небесные, в своих философских сагах Парацельс называет их «духами воздуха».
Несмотря на то что сам Парацельс нигде этого не признавал, есть все основания считать, что этимология слова «гном» восходит к греческому слову «гнозис», то есть «знание». Называя их так, имел ли Парацельс в виду, что гномы знакомы с его физической доктриной, или они всего лишь ЗНАЮТ, где добыть золота и драгоценных камней, – непонятно.
Но зато доподлинно известно, что своим ЗНАНИЕМ о гномах французы и англичане, испанцы и итальянцы, не говоря уж об исландцах и датчанах, обязаны именно Парацельсу и никому другому. Открытые им существа прочно обосновались в науке и литературе. Особенно – в последней. Писатели и поэты не слишком жаловали гномов, приписывая им всевозможные злобные черты, как внутренние, так и внешние. Гномы превращаются и превращают, творят злые дела под землей и на земле, ночью и при свете дня. Они пробираются даже в людские сны, где, притворившись призраками, строят спящим всевозможные козни. Вот что написал о гномах известный немецкий поэт Матиссон:
Словно черные фантомы, из пещерной глубины лезут сумрачные гномы в тьму ночную без луны.
Библиография этой темы неисчерпаема. Ниже приведены лишь имена тех, кто стоял у истоков учения о гномах. Справа от имени указан год издания той книги данного автора, где упоминаются эти странные существа.
Парацельс, 1589
Токситес, 1573
Боденштейн, 1575
Руланд, 1612
Козак, 1636
Франкенберг, 1688
Статья, безусловно, поучительная, но никакой связи с Институтом антропоморфологии я не заметил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
Канал – он как гигантский пузырь, переполненный макулатурой. Одно неверное движение, одно легкомысленное нажатие – и этот пузырь мгновенно лопается, засыпая тебя с головой всевозможными нелепыми и бесполезными сведениями, рекламными объявлениями, криками души и криками "Души! ", как однажды скаламбурил Ларсон. Примерно так и произошло, когда я стал искать древние словари. Я исходил из того, что испортить весь локус со словарем вирус не мог. По крайней мере название-то должно остаться. Я применял все более и более изощренные методы, чтобы из десятков тысяч предложенных мне вариантов отобрать хотя бы несколько сотен наиболее «толковых» словарей. Словари попадались самые что ни на есть экзотические. Например, «Божественная грамматика» Уилмота предлагала словарь для расшифровки сновидений. Некто Деккер составил словарь языка злодеев, а Дрю Д'Радье – словарь любви. Мне очень подошел бы «Хазарский словарь», но на поверку выяснилось, что составлен он не в семнадцатом веке, как решил было нейросимулятор, а в конце двадцатого.
Что дальше делать со всем этим «словарным запасом», было не совсем ясно. Самый тупой метод мог состоять в том, чтобы локус за локусом сравнивать копию с нашего Накопителя с копией, хранящейся, скажем, на Земле. Если было что-то потеряно, восстанавливать потерю вряд ли кому-то придет в голову. Ну кому, скажите, на Фаоне может понадобиться словарь латинских идиом. Разве что Татьяне, и то вряд ли. Работы – на неделю, но результат будет. Непонятно какой – но будет. Похоже, именно так поступил ОИБ, но с другими локусами.
Или же просто обратиться по очереди ко всем словарям и, сравнивая обозначенное количество слов с имеющимся в наличии, установить, не хватает ли чего. Если не хватает, то словарь следует сравнить с его ближайшей (в пространственном смысле) копией. Из полученного таким образом списка недостающих слов нужно убрать те слова, что встречаются на потертых, но затем восстановленных, биологических локусах.
Конечно, существовал вариант, при котором я ничего путного не получу, но попробовать стоило. И я принялся объяснять нейросимулятору, что от него требуется. Когда он ответил, что задача ему ясна, я с чистой совестью отправился спать.
Двумя днями позже, ближе к вечеру, результат был у меня на столе, вернее, на экране. Он состоял из одного-единственного слова:
ГНОМЫ
– Ну вот, приехали. Гномы-то тут при чем? – Я не заметил, как начал говорить сам с собой. Велел показать мне полный текст восстановленной страницы. Нейросимулятор, освоивший с помощью Татьяны вольный перевод со средне-немецкого, предъявил мне статью из «Словаря братьев Гримм», которая и в самом деле была посвящена гномам:
Гномы
В двух словах, гном – это карликовый дух, земной или горный.
Как и о Сильфе, о гномах впервые упомянул Парацельс, и это упоминание содержится практически лишь в одной его работе, а именно в «Liber de nymphis, sylphis, pygmaeis et salamandris, et de caeteris spiritibus» , что означает «Труд о нимфах, сильфах, пигмеях, саламандрах и об остальных духах».
Слив воедино народные сказания и тайное учение, Парацельс получил некую всеобъемлющую систему сущего, в основе которой лежат четыре элемента – огонь, вода, земля и воздух, а населяют ее стихийные и природные духи, которым он подобрал имена (по большей части – немецкие). По замыслу автора стихии и духи казуально взаимосвязаны. Но когда и как для той или иной стихии нужно выбирать соответствующего духа – понять так же трудно, как и все остальное в его до крайности умозрительной доктрине. У многих авторов, не исключая и самого Парацельса, слово «гном» – подчас не более чем синоним для сильфид, пигмеев, лемуров и т. д и т. п. , а также для таких популярных сказочных немецких персонажей, как горные люди, земные люди, карлики.
Среди введенных Парацельсом понятий и обозначений царит большая путаница. Например, хоть все и согласны, что гномы все же скорее земные духи, чем небесные, в своих философских сагах Парацельс называет их «духами воздуха».
Несмотря на то что сам Парацельс нигде этого не признавал, есть все основания считать, что этимология слова «гном» восходит к греческому слову «гнозис», то есть «знание». Называя их так, имел ли Парацельс в виду, что гномы знакомы с его физической доктриной, или они всего лишь ЗНАЮТ, где добыть золота и драгоценных камней, – непонятно.
Но зато доподлинно известно, что своим ЗНАНИЕМ о гномах французы и англичане, испанцы и итальянцы, не говоря уж об исландцах и датчанах, обязаны именно Парацельсу и никому другому. Открытые им существа прочно обосновались в науке и литературе. Особенно – в последней. Писатели и поэты не слишком жаловали гномов, приписывая им всевозможные злобные черты, как внутренние, так и внешние. Гномы превращаются и превращают, творят злые дела под землей и на земле, ночью и при свете дня. Они пробираются даже в людские сны, где, притворившись призраками, строят спящим всевозможные козни. Вот что написал о гномах известный немецкий поэт Матиссон:
Словно черные фантомы, из пещерной глубины лезут сумрачные гномы в тьму ночную без луны.
Библиография этой темы неисчерпаема. Ниже приведены лишь имена тех, кто стоял у истоков учения о гномах. Справа от имени указан год издания той книги данного автора, где упоминаются эти странные существа.
Парацельс, 1589
Токситес, 1573
Боденштейн, 1575
Руланд, 1612
Козак, 1636
Франкенберг, 1688
Статья, безусловно, поучительная, но никакой связи с Институтом антропоморфологии я не заметил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135