– Место в мебельном магазине уже занято, – сообщил ему Дуэйн Монтгомери голосом, которым обычно говорят на похоронах.
Словно это был последний шанс Гаррета.
– Будут и другие места, – сказал Гаррет брату. – Не расстраивайся, Дуэйн! Что, если я приеду и займу место, когда оно появится? Тогда Энджел и Мартин переедут к тебе!
«Не стоит придавать этому слишком большое значение, – сказал себе Гаррет. – Никакой трагедии не произошло. Просто это был удобный случай сбежать».
Сбежать из этого крошечного захолустного городка. Удрать, чтобы не смотреть на это бесконечное поглощение булочек за столом напротив. На Вальтера, в обсыпанной сахарной пудрой форме. Удрать от всех этих убийств, от этого кошмара, который не может происходить в тихом городке, населенном молодыми людьми и степенными преподавателями.
Удрать от кошмаров, из-за которых Гаррет уже не мог спать. Теперь по ночам он лежал и смотрел, как двигаются тени по низкому потолку, прислушивался к тихому, ровному дыханию Энджел рядом с ним. А перед глазами у него стояли расчлененные тела, сломанные спины, выступающие кости, белеющие во мраке.
Это были убийства, которые он и не надеялся разгадать. Убийства, которые заставили его ощутить собственную слабость и беспомощность. Заставили подумать о бегстве.
Конечно, Энджел не хочет ехать в Атланту. А если он начнет ее уговаривать, то она может обвинить его в том, что он пытается удрать в тот момент, когда ему брошен самый серьезный вызов в его жизни.
И будет права.
Но расследование зашло в тупик. Несмотря на все усилия, затраченные им самим и его людьми. Несмотря на то, что он много думал. Несмотря на всю упорную работу, расследование никуда не привело.
Шли дни. Дни складывались в недели, а убийства все еще давили на него. Днем и ночью.
Гаррет говорил себе, что во время обучения в академии его не готовили ни к чему подобному. Его не готовили к тому, что придется смотреть на серые кости, торчащие из вспоротой плоти. На кровь. На темные лужи, прямо-таки озера крови.
Да и как они могли меня подготовить?
Как можно подготовить человека к зрелищу этих разорванных и изломанных тел? Люди не поступают так с людьми! Люди так не поступают, правда?
А теперь Вальтер смотрит на него через стол. Трубка прижата к круглому лицу, рот открыт, подбородок дрожит. Свободной рукой он настойчиво машет Гаррету.
Гаррет уже видел у него подобное выражение лица.
– Мне надо идти, – говорит он Дуэйну. – Поцелуй за меня Барбару.
Гаррет швыряет трубку на аппарат. Вскакивает.
– Вальтер, что?
В свете люминесцентных ламп Вальтер выглядит бледнее, чем обычно.
– Еще одно!

* * *

На следующее утро Гаррет разложил на столе фотографии. «Хочешь побыстрее проснуться? – с горечью спрашивает он себя. – Нет проблем! Достаточно разложить на столе перед собой фотографии трех убийств».
Этот парнишка Андерс на удивление хороший фотограф! Гаррет потягивает кофе из картонного стаканчика и просматривает новую пачку фотографий. Андерс еще учился в средней школе, но он был ведущим фотографом местной газеты и делал снимки для полиции, когда это требовалось.
Минувшим вечером Гаррет видел, как худенький мальчуган щелкал затвором с таким видом, словно перед ним была Мисс Америка. Гаррет попытался сосредоточиться на Андерсе, чтобы отвлечься от изображений на снимках.
«Неплохая работа», – подумал он, поставил стаканчик на край стола и наклонился, чтобы получше рассмотреть, не пропустил ли он чего-нибудь. Черно-белые снимки были крупнозернистыми, но они отражали главное. А эти цветные «поляроиды» делают такие мелкозернистые снимки, от которых вовек не уснешь.
Третье убийство было таким же ужасным, как и первые два. Гаррету оно показалось еще более ужасным потому, что девушка была прелестной.
У нее была кремовая кожа с бледными веснушками и вьющиеся рыжевато-каштановые волосы, доходившие ей до талии.
Когда Гаррет с Вальтером прибыли на место преступления – на территории студенческого городка, менее чем в дюжине ярдов от места первого убийства – жертва лежала на спине. Волосы закрывали ей лицо, словно нежное одеяло.
Гаррету пришлось присесть на корточки и убрать волосы с лица. Так что он первый увидел, что глаза убитой выдернуты из глазниц и засунуты ей в рот.
Зеленые глаза смотрели на Гаррета изо рта погибшей.
Он резко отпрянул и сильно ударился о ствол дерева. Гаррет задыхался. Сердце стучало так сильно, что болела грудная клетка.
Может, именно так чувствуют себя люди при сердечном приступе?
А теперь он склонился над металлическим письменным столом, глядя на зернистые черно-белые фотографии и размышляя... ни о чем. Гаррет был не в состоянии ясно мыслить. Он ни о чем не мог думать.
Кроме того, как бы удрать?
Девра Брукс.
Убитую девушку звали Деврой Брукс. И опять жертва не была ни изнасилована, ни ограблена. У нее в сумочке оставались кошелек, наличные, кредитные карточки, водительское удостоверение.
Она была студенткой-старшекурсницей на факультете лингвистики. Декан по студенческим делам был, судя по голосу, просто потрясен, когда Гаррет обратился к нему за информацией. Гаррет его не винил. Три убийства. На территории колледжа или совсем рядом.
Три отвратительных, жестоких убийства.
Дрожащим хриплым голосом декан сообщил, что Девра училась в Мур-колледже сравнительно недавно. Прошлой весной она перевелась во Фривуд из Чикаго.
«Неудачный переезд», – подумал Гаррет, качая головой и глядя на черно-белую фотографию трупа.
Всю ночь он крепко прижимал к себе Энджел. Он держал ее так крепко, словно надеялся, что она не даст ему сойти с ума.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111