Не тут-то было. Мама лично проследила за тем, чтобы Плюшка села в машину первой. На заднем сиденье, рядом со мной.И конечно же, эту притыренную кошатину стошнило.Вы когда-нибудь встречали кошку, которую укачивает в машине?! Она сделала это нарочно. Просто из вредности.В общем, как вы понимаете, мамину просьбу насчет присмотреть за Плюшкой я с чистой совестью пропустил мимо ушей. Вместо этого я пошел на кухню и открыл заднюю дверь в надежде, что Плюшка убежит на улицу и все-таки потеряется.Потом я снова пошел на разведку.Наш прежний дом был совсем-совсем маленьким. Зато новым. А этот дом был ужасно старым. Древним, можно сказать. Здесь все скрипело и трещало. Половицы, оконные рамы, двери… Как будто это сам дом вздыхал и кряхтел от старости.Но в то же время он был огромным. Я обнаружил множество разных комнат, кладовых и чуланов. Один чулан на втором этаже был размером с мою старую комнату.Моя новая комната располагалась в самом дальнем конце коридора на втором этаже. Здесь было еще три комнаты и ванная. Интересно, а что мама с папой собирались делать с тремя остальными комнатами?Я хотел предложить, чтобы одну из них оборудовали под домашний зал видеоигр. Здесь можно будет поставить большой телевизор и подключить к нему игровую приставку. Я обожаю видеоигры. Могу часами играть. И как было бы круто заиметь собственный игровой зал! Надо будет уговорить родичей. Обязательно.Настроение у меня понемногу улучшалось. Не то чтобы оно было совсем уж плохим… Но мне все-таки было как-то грустно. Переезжать всегда грустно. И особенно в другой город, где ты никого не знаешь.Я вообще-то никогда не реву. Но честно сказать, когда узнал, что мы навсегда уезжаем из Седарвилля, то едва не расплакался. Мне действительно было грустно, когда я прощался с друзьями.И особенно с Шоном. Шон – классный парень. Родичам он не очень нравится. Потому что он шумный и громко рыгает за столом. Но все равно Шон – мой лучший друг.То есть он был моим лучшим другом.Здесь, в Нью-Гошене, у меня пока не было никаких друзей.Мама сказала, что Шон может приехать к нам летом и погостить пару недель. С ее стороны это был настоящий подвиг. Особенно если учесть, как ее бесит, когда Шон рыгает за столом.Но настроение у меня все равно было кислым.Однако сейчас я немного приободрился. Мне ужасно понравился новый дом. Я решил, что в соседней с моей комнате можно будет устроить спортивный зал. Я буду не я, если не уговорю папу с мамой купить несколько тренажеров – из тех, что всегда рекламируют по телевизору.Я не мог пойти к себе в комнату, потому что там были грузчики. Они как раз заносили мебель. Поэтому направился в самый дальний конец коридора. Там была еще одна дверь. Наверное, в очередную кладовку. Однако за дверью я обнаружил узкую деревянную лестницу. Возможно, на чердак.Подумать только, чердак!Раньше у нас никогда не было чердака. Видимо, там полно всяких старых вещей… А среди старого хлама иногда попадаются очень классные штуки. А вдруг те люди, которые жили тут прежде, оставили на чердаке свою коллекцию старых комиксов?!Я устремился наверх, подпрыгивая от восторга.Когда я был уже на середине лестницы, снизу раздался папин голос:– Джерри, куда ты идешь?– Наверх, – отозвался я.Хотя и так было ясно, куда я иду.– Не стоит тебе подниматься туда одному, – сказал папа.– Почему? Там что, привидения водятся?Я был уже наверху. Папа поднялся следом. Деревянные ступеньки натужно скрипели под его ногами.– Ну и жара здесь! – Папа поправил очки на носу. – Духота.Он потянул за цепочку, свисающую с потолка. Зажегся свет.Лампочка явно была не из самых мощных, но все равно стало хоть что-то видно.Я огляделся. Это была здоровенная комната с низким скошенным потолком. Я вообще-то не очень высокий, но, встав на цыпочки, даже я сумел дотянуться до потолка.Здесь были и окна – по одному крошечному круглому окошку на передней и задней стене. Но они были такие пыльные, что совершенно не пропускали света.– Здесь пусто, – пробормотал я, ужасно разочарованный.А вот папа, наоборот, воодушевился:– Вот сюда-то мы и отнесем весь ненужный хлам, который жалко выбрасывать.– Эй, посмотри… что это там?У дальней стены я разглядел что-то большое и темное. Я пошел туда. Старые половицы отчаянно скрипели.Что там такое? Действительно, что-то большое, накрытое серым мятым покрывалом. Может, что-нибудь наподобие сундука с сокровищами?Воображение у меня богатое. Сам иногда удивляюсь.Я попытался стянуть покрывало. Тяжелое, черт… Пришлось взяться за него обеими руками.Я даже зажмурился в предвкушении того, что я сейчас увижу.Но чего я действительно не ожидал найти, так это черное сияющее пианино.А это было именно пианино.– Ничего себе! – Папа даже присвистнул от удивления.Он подошел ко мне и встал рядом, почесывая лысину на затылке. Это у него такая привычка. Когда папа чем-нибудь недоволен или удивлен, он всегда чешет лысину.– Ничего себе! Почему, интересно, его здесь оставили?Я пожал плечами.– С виду оно совсем новое. – Я на пробу постукал по клавишам указательным пальцем. – И звучит хорошо.Папа тоже потюкал по клавишам.– Вполне нормальное пианино, – заметил он. – Очень хорошее пианино. Даже странно. Зачем его затащили сюда на чердак?…– Здесь какая-то страшная тайна, – объявил я замогильным голосом.Тогда я еще не знал, что это действительно страшная тайна.В ту ночь я не мог заснуть. Не то чтобы мне не хотелось спать – просто что-то все время мешало.Я лежал на своей старой кровати из бывшего дома. Но кровать стояла головой не в том направлении. И не у той стены. И свет от фонаря на заднем крыльце у соседей падал прямо в окно.
1 2 3 4