Лея стояла неподвижно, но сердце ее отчаянно колотилось в груди.
- Ну, доставай же, - послышался низкий женский голос, тягучий, словно мед, и она узнала свой собственный голос, фигура на троне откинула, капюшон. Лея увидела себя, зрелую и прекрасную, прекрасную неописуемо: ростом почти шесть футов, с мягкой, изящной грацией, которой она всегда завидовала у Мон Мотмы и Каллисты. Хотя в лице ее ощущались зрелость и мудрость, морщинки в уголках глаз исчезли, губы были более полными и красными, волосы - густыми и пышными. Это была красота, идеализированная и доведенная до пугающего совершенства.
- Доставай. Ты должна отдать его одной из нас.
Она поднялась с трона и сбросила мантию Палпатина, упавшую за ее спиной темными складками. Лея увидела, что и на ней тоже цепь рабыни, украшенная драгоценными камнями, но она носила ее, словно императорские одежды. Императрица Лея откинула назад голову и, рассмеявшись, протянула руки к потолку. Из ее пальцев вылетели молнии Силы, поползли вдоль колонн, осветили ее изящные скулы и холодные золотистые глаза. Позади нее, как и во дворце Джаббы, Лея увидела на стене замороженного в карбоните человека, но искаженные черты его лица были чертами Люка, а не Хэна.
Она не знала, где сейчас Хэн. "Возможно, его уже нет в живых", - подумала она.
Погиб от Семени Смерти, где-то в секторе Меридиана. И она, Императрица, наконец от него избавилась.
- Кому из нас ты отдашь его, Лея? - Императрица дернула за золотую цепь, заставив Лею-рабыню растянуться на полу. Несчастная девушка уткнулась лицом в руки и разрыдалась, как порой часто хотелось тогда Лее - в то время, в том месте, в той жизни. - Достань свой лазерный меч и отдай его одной из нас. Ты должна это сделать.
Лея отстегнула оружие от пояса. Она взвесила его в руке, изящное, серебристое оружие, которое она сделала сама под руководством Люка, а затем боялась использовать. Руки Леи-рабыни, сжатые от отчаяния в кулаки, казались безвольными и слабыми. Руки Императрицы, стоявшей перед троном, были большими и сильными, словно у мужчины; с длинными пальцами; белыми, какими Лея всегда хотела видеть собственные руки. За троном она увидела Йакина и Йайну, улыбающихся, с лазерными мечами в руках, и едва заметный уголок белой мантии ее отца, той, которая была на нем в другом ее сне, когда Анакин убил его.
Не слышалось ни звука, кроме всхлипываний девушки-рабыни.
Императрица подошла к ней. Мантия Палпатина тянулась за ней, словно дымные крылья, окутывавшие огонь ее золотых украшений.
- Отдай его одной из нас, - приказала она. - Отдай его мне.
Лея отступила назад, испугавшись могущества этой женщины. "Я могла бы убить ее, прямо сейчас. Она этого заслуживает - за то, что она сделала с моим отцом". Она не могла в точности сказать, почему она так подумала и кого, собственно, имела в виду. Если она отдаст меч рабыне, Императрица просто отберет его у нее. Кроме того, рабыня лишь жалко ползала по полу, тихо всхлипывая и не поднимая лица. Лея ощутила стыд и замешательство, сознавая, что и это тоже она сама.
Я могла бы убить ее. Я могла бы убить их обеих.
Она отступила еще дальше, держа лазерный меч обеими руками и тяжело дыша. Золотистые глаза - ее собственные глаза, подобные солнцам, - смотрели на нее, подчиняя ее себе, как мог подчинить ее себе Палпатин. У подножия трона продолжала ползать и всхлипывать девушка-рабыня. Лея вцепилась в рукоятку оружия, не желая с ним расставаться, но чувствуя, что ей придется это сделать. Она почти задыхалась от страха, и легкое удушье от попавшего в горло газа привело ее в чувство.
"Все это не настоящее, - сказал когда-то ее отец - ее истинный отец. - Это просто нечто, что он хочет тебе внушить".
Она шагнула в сторону, уступая дорогу Императрице.
- Я никому его не отдам, - сказала она. - Он мой, и я поступлю с ним так, как сочту нужным сама.
И, повернувшись к ним спиной, она вышла прочь из дворца, прочь из пещеры.

19

- Люк смог противостоять Вейдеру, - сказала Каллиста. - Да, он потерпел - поражение, он лишился руки, как когда-то лишился ее Вейдер, и вынужден был признать тот факт, что Вейдер - его отец. И этот факт стал отправной точкой его пути. У тебя же никогда не было подобного шанса.
- Я вовсе к этому не стремлюсь, - сухо ответила Лея. - Я знала Вейдера. Я видела, как он постоянно следовал по пятам за Палпатином, каждый раз, когда я бывала при дворе. Поверь мне, я никогда не соглашусь с тем, что он - мой отец.
- Тогда ты всегда будешь рабыней его тени. Взгляд Леи гневно вспыхнул. Они долго смотрели друг другу в глаза в колеблющемся свете костра и световых панелей, стоявших посреди лагеря теранцев. Когда миновал шторм Силы, большинство из обитателей лагеря улеглись вокруг входа в самую большую из сверкающих пещер. За исключением нескольких всадников, стоявших на страже чуть дальше вверх по каньону, остальные спали. Бае исчез - как сказал кто-то, отправился пообщаться с ночью. Видимо, это было обычным занятием для Слухачей, поскольку все лишь кивнули в ответ.
Лея и Каллиста сидели чуть поодаль, и рядом больше никого не было.
Лея отвела взгляд первой. К ней вернулись ее кошмары, обличье ее прежних страхов. Она вспомнила охватившую ее ярость, необходимость доказать, что она не только дочь Анакина Скайуокера. Она воспользовалась его же оружием, ногри, чтобы обеспечить безопасность себе и своим детям и возместить ущерб, который он им причинил; но она содрогалась при одной мысли о том, чтобы встать и сказать; "Я дочь Дарта Вейдера".
- Не знаю, что бы это означало, - медленно сказала она, - если бы я согласилась с этим фактом. Если бы я сделала его частью своей жизни, так же, как Люк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113