Она уперлась руками в столешницу, провожая взглядом Джил и Ингольда, которых стражники вывели наружу. Как только дверь за пленниками закрылась, маг потянулся к своей спутнице, но охранники оттащили его прочь. Обессиленный, Ингольд привалился к стене, затем схватился за бок и медленно сполз на пол, лишившись чувств.
Глава тринадцатая
— Они нападут на Убежище. — Руд и прикрыл глаза от яркого утреннего солнца и, сощурившись, взглянул на черную стену, вздымавшуюся над воротами. — Рано или поздно, они нападут на Убежище.
Он смертельно устал, проверяя мужчин, женщин и детей — «подойдите сюда, пожалуйста...» — и опасался, что если увидит еще хоть одну иллюзорную мышь или паука, то сам погонится за ними с палкой.
Виски ныли от бесконечных экспериментов со Сферой Жизни в подземельях, где он пытался отыскать источник загадочной энергии, спасшей ему жизнь на пятом ярусе. Ничего не получалось, и Руди был готов молотком расколотить неподдающуюся картофелину в пыль. «Вот вам! Как насчет волшебного пюре?!»
Леса вокруг Убежища кишели габугу. Он чувствовал их присутствие всякий раз, когда выходил наружу.
— Но ведь они не смогут сюда пробраться. — Альда оглянулась через плечо на умирающие деревья.
— Не думаю... ваше величество, — добавил он, поскольку с ними были Энас Баррелстейв и лорд Анкрес, окруженные солдатами. — Поэтому едва ли нам стоит собирать у подножия стен хворост, как это сделали в Геттлсенде. Габугу, в общем-то, не горят. — Он опять посмотрел на стены, идеально гладкие, без всяких отверстий и выступов, — ни бойниц, ни желобов, чтобы выливать кипящий свинец. — Убежище было создано для надежной защиты от любых врагов.
— Но это означает, что и мы не сможем выйти наружу, — добавил он.
Баррелстейв выкатил глаза. Он посмотрел на поля, где уже показались ростки кукурузы и пшеницы, которые, как ни странно, вполне прижились.
Руди внимательно изучил все, что нашел в библиотеке Ингольда о предсказании погоды и теперь гадал, стоит ли сообщать о том, что грядет новая ледяная буря.
— Но ведь им только ты и нужен, верно? — поинтересовался бочар. — Значит, остальных они не тронут.
— Да. — Руди вздохнул. — Им нужен только я. Но даже ради того, чтобы вы, ребята, могли спокойно разгуливать по окрестностям, я не готов пожертвовать собой, чтобы меня разорвали в клочья. Я понимаю, это эгоистично, но...
— Простите, но вынуждена вас поправить, господин маг, — мягко перебила его Альда. — Вы никак не можете быть уверены, что им нужны лишь вы один. — Незаметным жестом она коснулась своего живота, словно желая сказать: «Им нужен и твой ребенок тоже». Синие глаза уставились на Баррелстейва спокойно и без злости. — Никто из нас не знает по-настоящему, чего добиваются габугу. Ни они, ни те из нас, кто ел сланч и кого мы до сих пор не нашли...
— Да нет же! Мы всех отыскали! — неуверенно возразил Баррелстейв. На руке его красовался особый знак, отмечавший всех, кто прошел магическую проверку. Накануне он пришел в ужас, когда почтенная матрона со второго яруса не сумела распознать иллюзию и шагнула через магическую линию, начертанную на полу. — Ведь мы проверили всех, кто жил на пятом ярусе...
— А как вы можете быть уверены, что среди тех, кто не прошел проверку, нет людей, попросту неподвластных магическим иллюзиям? — спросил Майя. Некоторые из тех, кого увели в подземелье, кричали и божились, что никогда в жизни не прикасались к сланчу, и это очень его взволновало. — Точно так же, как иные люди не способны отличить одну мелодию от другой?
— Вы таких когда-нибудь встречали? — бросил Руди в ответ. Епископ ненадолго замолк. Он был всего лет на десять старше Руди, но испытания, пережитые на пути из Пенамбры в Убежище во главе толпы беженцев состарили его до срока. Подобно Ингольду, он казался человеком, которого уже трудно чем-либо удивить.
— Нет, — промолвил он, наконец. — Но я знаю, к примеру, Уранию Хуп, и она — добрая, набожная женщина. Ты должен признать, что едва ли справедливо считать неподверженность иллюзиям единственным критерием, по которому можно лишить человека свободы и запереть его в подземелье вместе с чудовищами.
Руди вздохнул.
— Мне очень жаль, приятель, честное слово, — вымолвил он. — Но я не могу связаться с Вотом, не могу связаться с Ингольдом, если, конечно, старик еще жив. Может статься, что я последний чертов колдун в этом чертовом мире, и габугу охотятся за мной. Поэтому, если ты можешь к кому-нибудь обратиться за советом... — он вытащил магический кристалл из куртки, взял епископа за руку и с размаху положил ему камень на ладонь, — то, пожалуйста, будь любезен, черт бы тебя побрал, и спасибо от всего сердца.
— А до тех пор, — мягко вмешалась Альда, которая шагнула вперед и предупреждающе взяла Майя за запястье, — я прошу вас помнить об одном: убийство Руди, как и убийство всех прочих магов, может стать лишь первым шагом. Когда не станет ни Ингольда, ни Вота, ни Венда с Илайей и прочих волшебников Геттлсен-да... Мы понятия не имеем, чего тогда потребуют от нас габугу.
Она развернулась и с изящной невозмутимостью газели стала подниматься по ступеням Убежища. Руди догнал ее и негромко промолвил:
— Лучше бы ты этого не говорила, детка. Сам я боюсь о таком даже помыслить.
* * *
— Оставьте нас.
Джил этот глубокий, надтреснутый голос показался незнакомым, но она увидела, как замялся охранник, опускавший вниз лестницу, и поняла, кто это может быть. Чуть погодя Йори-Эзрикос спустилась по ступеням, поддерживая шелковое желто-зеленое платье, чтобы юбки не путались под ногами. К огромному изумлению Джил, принцессу сопровождал маг Бектис, неприязненно озиравшийся по сторонам и скривившийся от запаха пролитого спиртного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105