Странные существа ползали по его поверхности или реяли в небесах. Твари, кристаллизовавшиеся из немногочисленных водоемов или выраставшие на скалах подобно губкам. Жестокий мир, но Им он очень подходил.
Он нахмурился, глядя куда-то вдаль.
— И давно это было? — шепотом спросил Руди.
Ингольд покачал головой.
— Дарки не знали. Странники явились сюда и владели миром на протяжении многих эонов, затем погрузились в сон и, наконец, умерли, когда далекие предки дарков еще обитали в вулканических щелях на дне океанов. Рисунок звезд тогда был совсем иным, а солнце — тусклым за пылевыми облаками.
Голос его звучал глухо и загадочно, он пересказывал чужие видения, словно позабыв о присутствии друзей.
— Это я... видел во сне, лежа во тьме на камнях. Не знаю даже, было ли правдой то, что я видел, или лишь домыслами дарков. Их сознание во многом отлично от человеческого... Дарки полагали, что последние из этих существ до сих пор обитают в глубоких подземных ледяных пещерах в недрах Вечной Горы. Дарки ненавидели холод и держались оттуда подальше, но они слышали пение Тех, Кто Ждет.
Он покачал головой с рассеянным видом.
— Они пели об ожидании под музыку хрустальной флейты. Вечная уверенность, бесконечная черная дорога. В ожидании времени, когда мир станет таким же, как прежде.
Руди пошевелился: у него затекли ноги. Ветер доносил в пещеру запах льда.
— И это происходит сейчас?
— Нынешнего похолодания оказалось достаточно, чтобы их пробудить, — вмешалась Джил, длинными тонкими пальцами убирая темные пряди с лица. Ингольд, словно очнувшись от видений, распахнул глаза и взглянул на нее. — Как бы то ни было, Те, Кто Ждет, решили, что ожиданию пришел конец.
— Джил вроде как поняла, что происходит, — пояснил Руди и коротко обрисовал теорию терраформирования. — Мы полагаем, что габугу появляются из сланча, — добавил он под конец. — Они не чувствительны к магии точно так же, как сланч. Джил полагает, что после того, как звери поедят его, сланч начинает менять их изнутри. Но почему безобидные грызуны мутируют именно в такую форму, мне непонятно.
— Вот как? — Ингольд, похоже, отнюдь не был удивлен. — Я так и думал. — Он вновь замолк, прижимая пальцы к губам и глядя в ночь, словно там мог вновь узреть грезы дарков.
— Ты об этом знал? — изумленно воскликнул Руди.
— Конечно, знал. Я это видел, — подтвердил Ингольд. — В своих видениях в Гнезде. Я видел, но там не было... никаких объяснений. Мне это показалось безумием. Не могу передать, насколько я рад, обнаружив, что не сошел с ума. Спасибо вам, Руди и Джил.
Протянув руку, он прикоснулся и к ее запястью, и Руди увидел, как они встретились взглядами... И увидел, как на мгновение застыл старик. Глаза Ингольда распахнулись, и с болью и недоумением он уставился на Джил.
Руди понятия не имел, что он там увидел, но в тот же миг Джил переменилась в лице и поспешила отвернуться. В глазах Ингольда застыла боль, словно он вдруг узнал нечто новое и пугающее.
Джил хранила молчание. Ее неподвижность была подобна неподвижности натянутого лука, нацеленного прямо в сердце. Возможно, — невольно подумалось Руди, — в ее собственное сердце.
Ингольд набрал в грудь воздуха, чтобы заговорить, но так ничего и не сказал. Молчание сделалось невыносимым, и Руди, не выдержав, поспешил прервать его:
— Э-э... так чего ждут эти парни? Дарки тебе сказали?
Ингольд демонстративно поморщился, словно пытаясь за маской раздражения скрыть свои собственные чувства.
— Дарки мне ничего не говорили, их ведь там нет, — Руди показалось, что в голосе его звучит облегчение. — Но я знаю ответ.
Ингольд нахмурил седые брови, и морщины на его лице сделались глубже.
— Существует гора, именуемая Сайкотл Ксиам, Мать Зимы; последний из пиков Змеиного Хребта, — это продолжение горного массива в Геттлсенде. Сайкотл Ксиам высится у равнины Хатиобар в сердце империи Алкетч, там, где столица Кхирсит лежит на побережьях Нихейского озера. Говорят, что ледники на ее склонах не таяли никогда. У самой горы ледяное сердце, хотя его никто никогда не видел.
— Они там, — прошептала Джил, и Ингольд вновь взглянул на нее. Руди показалось, что оба они говорят об одних и тех же видениях и понимают друг друга без слов. То, что видел Ингольд в грезах дарков, Джил узрела в собственной отравленной крови...
— Да. — Его губы шевельнулись, но с них не сорвалось ни звука.
— Три мага, создающие образы под музыку флейты.
— Да.
— Их чары... — Она попыталась сказать что-то еще, но лишь содрогнулась и отвела взгляд. Когда же Джил заговорила вновь, то лишь для того, чтобы спросить: — Ты собираешься отправиться туда, верно?
Ингольд кивнул.
— Да.
* * *
— Алкетч? — Энас Баррелстейв надул жирные щеки и нахмурился. — Боюсь, что об этом не может быть и речи.
— Не может быть и речи? — Руди в изумлении повысил голос. — Мы говорим о... о магии, которая уничтожит весь мир, а вы говорите, что об этом не может быть и речи.
— Я по-прежнему не понимаю, каким образом... Даже если эти создания, о которых говорил лорд Ингольд, и впрямь существуют, хотя я не поверю в это без доказательств... — начал лорд Скет, и его жена поспешила добавить:
— И вообще, какое отношение к нам имеет извержение вулкана в Геттлсенде?
— Должны быть, все-таки, какие-то приоритеты, — резонно добавил Лапит Хорнбим, и все представители Убежища, сидевшие за длинным столом Собраний закивали с согласным видом. — Конечно, если такая проблема существует, я согласен, что этим нужно заняться, но сейчас куда важнее для нас пополнить свои запасы. Необходимо послать вниз по реке отряды, но у моей матери есть еще один план.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105