– Во всяком случае, мамонт, которого я для них призвала, был самым настоящим, а не наваждением Красивой Бороды.– Если хочешь, – сказал Потерявший Путь, – я немного задержусь, когда мой народ двинется дальше, и схожу вместе с тобой к их лагерю и расскажу то, что услышал от Рогатого Паука о порошке, вызывающем сны, который подсыпали Полдню в Лето Белых Лисиц. С этим свидетельством, пусть даже свидетельством врага, они должны по крайней мере выслушать тебя и устроить суд. Ты достаточно силен, друг мой, чтобы победить Голубую Деву в поединке один на один?Ледяной Сокол потер израненные, перевязанные руки, ощущая боль и непреходящую слабость в плечах и руках.– Я очень долго ждал, – спокойно сказал он, – чтобы вновь встретиться с Голубой Девой. * * * Под холодным алмазным блеском северных звезд он думал о Голубой Деве.О Полдне и Солнечной Голубке.О Месте Трех Коричневых Собак и о Долине Ночной Реки, о Призрачных Горах и месте, названном Ручей Хорошей Воды, где у Говорящих со Звездами были загоны для лошадей и соколятники, где белые псы Говорящих со Звездами дремали на красноватой траве между длинными домами. О сладком молоке, и меде, и кленовом сахаре, и об обжигающей душу ледяной воде после парной бани, и о запахе крови и дыма под усыпанном звездами небом.Его глаза искали лагерь Голубой Девы там, за озером, над которым все еще курился пар, но, конечно, даже родившийся среди Говорящих со Звездами не мог бы его отсюда увидеть. Все было спокойно вокруг, и только звезды в небе говорили между собой на нежном, изящном языке, который человечество больше не понимало.Они знали его и помнили его. Они – его братья и сестры, и они будут рады, когда он вернется. Он, наконец, станет их вождем, каким был Полдень. Из этих Льдов он уведет их на юг, на новые охотничьи земли, на все оставшиеся ему и им дни.Если выживет в бою с Голубой Девой.Он помял руки. Тренировки со стражами Гая были суровыми, но не настолько жестокими, подумал он, как жизнь, которую вел каждый, рожденный в клане Говорящих со Звездами. Он тренировался со стражами достаточно, чтобы не потерять все свои силы. В сердце своем он всегда знал, что однажды вернется назад.Несмотря на еду и отдых, не исчезала слабость, та внутренняя усталость, которая не прошла и после нескольких дней отдыха. Когда он сегодня утром поднимался со своего одеяла, ему казалось, что он толкает в гору тяжеленный камень.Но и она жила в холоде и тяготах. И, насколько ему было известно, ее ранили в сражении у Врат.Шансы на то, что они в одинаковой форме, достаточно велики.Ледяной Сокол подвигал плечами, потер обожженное лицо, поскреб встрепанную бороду. Будет странно снова вернуться домой, подумал он. Конечно, он никому никогда в этом не признается, но ему будет очень не хватать рассказов Джил-Шалос, какими бы бесполезными они ни были, и мелодий, сыгранных на арфе Руди, и шуток Януса, и даже нелюбимых им походов в подвалы, чтобы взглянуть на новейшие изобретения Ингольда.Снова ездить верхом с братьями и сестрами. Лежать в тишине рядом с молчащими собаками. Выслеживать карибу в бесплодных землях и знать, что обязательно поймаешь его.Снова быть одним из своего клана, делить их скромные, суровые и ясные мечты среди горькой красоты умирающей земли.Если он останется в живых.Он посмотрел вверх, вспомнив, что он не один.– Ты пойдешь, брат мой? – Ее лицо, как темная жемчужина, слегка светилось в обрамлении черного меха.Ледяной Сокол удивленно поднял брови.– Я не думал, что об этом нужно спрашивать, сестра моя. Я – Ледяной Сокол. Я должен стать вождем своего народа. Голубая Дева украла то, что должно было по праву стать моим. Ты оспариваешь это?Она покачала головой.– Я верю, что ты должен был стать вождем нашего народа, – сказала она и села рядом с ним на обломок скалы, торчащий из снега. – И даже сейчас, по прошествии одиннадцати лет, я считаю, что ты мог бы им стать. Возможно, сейчас я уверена в этом даже больше, чем раньше, потому что теперь ты настоящий мужчина и в тебе есть стержень, который появляется только после настоящих испытаний. Они будут прислушиваться к тебе на советах и пойдут за тобой на войну. Но ты ошибаешься, когда думаешь, что Голубая Дева украла у тебя то, чего ты заслуживал, по собственной алчности.– Так почему же, скажи, во имя Солнечной Голубки? – после столкновения с Зэем в подвалах Убежища Голубка занимала все больше места в его мыслях. Возможно, любовь, которую он испытывал к ней когда-то, возродилась, и чем больше он понимал, тем сильнее она становилась, приняв совсем другую форму.Холодная Смерть вздохнула. Она долго молчала, обхватив себя руками – маленькая фигурка в тяжелой шубе.– Ты мой брат, – сказала она наконец. – И я люблю тебя. Но ты не вождь.Ледяной Сокол набрал полную грудь воздуха, чтобы возмутиться – и выдохнул его. За всю свою жизнь он не мог припомнить случая, когда Холодная Смерть ошиблась. Тогда он молча сел и посмотрел ей прямо в лицо.Она почесала нос и натянула поглубже капюшон, прикрыв лохматые волосы и шрамы.– Есть тот, кто ведет, – сказала она, – и тот, кто идет следом, и тот, кто идет в одиночестве. Ты идешь один, брат мой. Голубая Дева – ведет. Она уничтожила тебя не по злобе, не из ревности, а только ради своего народа. Твои сторонники любили тебя, и они поддержали бы тебя на совете и пошли бы за тобой сражаться с ней, и со своими соплеменниками, и со своими братьями. Полдень любил тебя. У тебя есть обаяние, хоть ты и бесчувственный ублюдок. У Голубой Девы обаяния нет. Но она знала, что для своего народа она будет лучшим вождем. Ты понимаешь?Ледяной Сокол молчал.– Если бы ты родился вождем, – спокойно продолжала Холодная Смерть, – ты бы сейчас был вождем стражей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113