Прошло совсем немного времени, адвокаты исчерпали все доводы и все запасы своего красноречия, и Анетта Соболь исчезла, растворилась бесследно в недрах цивилизации уингов. Больше о ней никто никогда не слышал.
То есть не совсем так... Насколько мне известно, директорат «Третьей династии» до сих пор уверен, будто корпорацией руководит Анетта Соболь, которая голосует своим пакетом акций при посредстве специальной программы. Как я понял, ее оригинал так и не вернулся на Землю, чтобы получить то, что положено ему по закону, и продолжает действовать тайно, как и планировалось с самого начала. Только я, Сильвия и ее сын знаем, что контрольным пакетом акций владеет вовсе не Анетта.
Впрочем, развязавшись с этим нелегким делом и определив раз и навсегда будущее Анетты Соболь, я потерял всякий интерес к «Третьей династии» и ее проблемам. До сих пор я стараюсь не интересоваться этими вопросами, чтобы ненароком не узнать, что с моей помощью у руля корпорации вместо одного чудовища встало другое. Жестокость и равнодушие можно воспитать, а мысль о том, что Карсон Соболь никогда не относился к Анетте с любовью, нежностью или чем-то, хотя бы отдаленно напоминающим обычную человеческую привязанность, почему-то не вызывает у меня никакого внутреннего протеста. Вместе с тем я прекрасно понимаю: жестокость может передаваться по наследству, и тот факт, что Анетты больше нет, вовсе не означает, будто в сходных обстоятельствах ее оригинал не проявит себя с еще худшей стороны.
Не знаю я только одного – чем оправдать свою собственную жестокость и хладнокровие, с каким я отправил на верную смерть живого человека. Больше всего мне хотелось бы сказать, что никогда прежде я не совершал ничего подобного, но это было бы неправдой. В моей практике уже были такие случаи, и каждый раз я оправдывал свои действия интересами клиента или интересами Исчезнувшего. В этот раз я поступил жестоко ради самого себя.
Анетта Соболь перехитрила меня, скомпрометировала и заставила выполнить для нее работу, которую я поклялся не делать никогда и ни для кого. Я позволил ей использовать себя в качестве отмычки, чтобы приоткрыть дверь, сквозь которую пути к Исчезнувшим могли найти другие Охотники.
Люди пропадают главным образом потому, что сами этого хотят, они сами принимают решение скрыться. Одни бегут от тяжелой жизни, другие – от ошибки, которую совершили, третьи исчезают, чтобы спастись от ужасной смерти. Но и в первом, и во втором, и в третьем случаях Исчезнувший не хочет, чтобы его нашли.
На протяжении всей своей жизни я предпочитал не замечать этого простого факта, ибо мне казалось, что мне виднее. Увы, в большинстве случаев человек не способен на праведный суд, даже если ему кажется, что у него это неплохо получается.
Много раз я говорил себе, Анетта Соболь уничтожила бы свой оригинал, если бы я дал ей шанс. Я убеждал себя, что она была жадной, эгоистичной, самодовольной, не способной к состраданию и, следовательно, вполне заслуживала своей участи. Но мне никак не удается забыть о том, как сильно я разозлился, когда понял, Анетта меня использовала. Это дело действительно задело меня за живое, это стало до такой степени личным, что я сам был удивлен. Должно быть, именно поэтому меня до сих пор преследует мысль о том, что, не уязви Анетта мое самолюбие столь глубоко, я, быть может, сумел найти какое-то иное решение.
Подобная мысль не дает мне покоя, она будит меня даже по ночам, и тогда я до утра лежу без сна, задавая себе все новые и новые вопросы. Быть может, я обошелся с ней так круто потому, что мне не нравились ни она сама, ни ее бесчеловечный план? Но нет, мне приходилось сталкиваться с людьми гораздо худшими – с теми, которые совершали такие поступки, что впору было задуматься, да люди ли они вообще. По сравнению с ними Анетта Соболь выглядела почти ангелом.
В глубине души я знал ответ. Я отомстил ей за то, что она сделала со мной – за то, что она заставила меня увидеть в себе самом. Я уничтожил ее только потому, что мне не понравилось отражение в зеркале, которое Анетта Соболь поднесла к моему лицу.
Я не могу вернуть ее назад – еще ни один человек не возвращался от уингов нормальным, не сломленным психически Анетте придется остаться там до конца своих дней. А я до конца жизни буду думать о ней.
Перевел с английского Владимир Гришечкин.
Перевел в электронный Tolin. «Интересное – всем!»
персоналия из Если 1 2001 (Михаил Андреев)
РАШ, Кристин Кэтрин (RUSGH, Kristine Kathryn)
Прозаик и редактор Кристин Кэтрин Раш родилась в 1960 году. Первое опубликованное произведение – рассказ «Пою» (1987). В 1990 году ей была присуждена Премия имени Джона Кэмпбелла как самому многообещающему молодому автору (позже писательница была удостоена еще и Всемирной премии фэнтези). На сегодняшний день Раш, с одинаковым успехом работавшая в жанрах «твердой» НФ и фэнтези, опубликовала более 70 рассказов и повестей в журналах и антологиях, а также 16 «серийных» романов (по мотивам киносериала «Звездный путь» фильмов «Чужие», «Бездна», а также нескольких сериалов в жанре фэнтези) и более десятка внесерийных – «Галерея его снов» и «Белые туманы власти» (оба – 1991), «Предатели» (1993), «Инопланетные влияния» и «Грехи крови» (оба – 1994), «Ангел Гитлера» (1998) и другие.
Многие произведения Раш написаны в соавторстве с мужем, Дином Уэсли Смитом, с которым она также редактировала журнал «Pulphouse The Hardback Magazine» и издала справочный сборник «Ассоциация американских писателей-фантастов руководство для профессиональных писателей» (1990). В 1991-1997 годах Раш возглавляла один из ведущих американских журналов фантастики – «The Magazine of Fantasy and Science Fiction», за что в 1994 году получила премию «Хьюго» в номинации «лучший редактор».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28