— Только мы, наверное, с нашими провинциалами придем — не хочется их одних оставлять.
— Да хоть со всеми! — весело отзывается Репус. — И девчонку свою прихвати…
— Вот это видел? — Я сую Репусу под нос кулак.
— А я добавлю. — Тут же кулак Ленуса оказывается около носа Репуса с другой стороны.
— Да ладно вам. — Репус примирительно поднимает руки. — Уж и пошутить нельзя.
— На эту тему — нельзя, — назидательно говорю я и козыряю.
Репус козыряет в ответ и тут же устремляется вверх по лестнице: он же гостей у себя будет принимать! Ему же подготовиться надо. А мы с Ленусом остаемся одни.
— И что ты обо всем этом думаешь? — спрашиваю его я.
— Могло быть значительно хуже, — отвечает он. — А теперь пошли все-таки зарегистрируемся, а то на самом деле неудобно получится.
Я киваю, и мы направляемся к нашим, чтобы вместе пойти и записать свои имена в книге делегатов съезда.
Кабинет Репуса я бы узнал сразу, как только туда попал. Даже если бы понятия не имел о том, что это именно кабинет Репуса. Стены обвешаны плакатами с голыми девками, выдранными, должно быть, из порнографических журналов. Посреди всего этого безобразия приютился портрет Альтуса. Ничего себе соседство! На столе пепельница, до краев заполненная окурками. И это он еще и убирал перед нашим приходом, а что же тут было до этого? Пол тоже не отличается чистотой — пепел и те же окурки. О спертом воздухе говорить вообще не стоит. Справедливости ради надо отметить, что Репус всегда был изрядной свиньей во всем, что касалось быта. Еще в училище он постоянно получал наряды за беспорядок в своей комнате. Да и теперь, по-видимому, ничего не изменилось.
— Ну, заходите, герои! — Репус встал из-за стола и широким жестом радушного хозяина пригласил нас войти. — Наслышан о ваших подвигах в Городке, наслышан.
— Не валяй дурака, — прерываю его я. — Вино где?
— Какой был — такой и остался! — деланно сокрушается Репус и жестом заправского фокусника извлекает пузатую бутыль.
— Из горла будем пить? — ядовито осведомляется Ленус.
— Ну зачем же из горла? — Репус вовсю стреляет глазами в Уклус. — Сейчас все организуем!
На столе появляются стаканы. Мыли их последний раз явно сразу же после изготовления. Ничего себе! Отвык я уже от такого.
— А ну марш мыть посуду! — взрываюсь я. — Развел тут хлев!
Репуса такими фразами смутить невозможно. Зато у наших провинциалов волосы на голове начинают шевелиться. Ничего страшного. Все равно придется как-то объяснять, почему мы с Ленусом… — с Арнусом, черт побери! — на короткой ноге со столичным руководством. Так лучше это сделать за бутылкой вина, чем в другой обстановке. Всей правды, конечно, я говорить не собираюсь, но и слишком завираться тоже нельзя — можно здорово проколоться.
Репус все еще топчется у стола, но тут на него недобро смотрит Ленус. Перехватив взгляд нашего главного идеолога, Репус вздохнул и поволок стаканы к рукомойнику, находящемуся за ширмой.
— Может, ты мне все это объяснишь? — Взгляд Уклус красноречиво говорит о том, что ее этот спектакль не только приводит в изумление, но и пугает.
— Обязательно. — Я улыбаюсь как можно более искренне. — Но сначала выпьем вина, если ты не против, конечно.
Специально делаю ударение на «не против», чтобы посмотреть на реакцию — только скандала мне здесь и не хватает! Во всяком случае — не сейчас. Уклус подозрительно послушно кивает и позволяет усадить себя за стол. Понимаю, что сейчас будет вторая серия, но тут, хвала богам, возвращается Репус.
— Ну, Магнус, открывай! — выдыхает он, ставя на стол кое-как вымытые стаканы. Наши с Ленусом подчиненные ошарашены до крайности. Я бросаю очень нехороший взгляд на Репуса и одним движением извлекаю из горлышка туго пригнанную пробку. А что мы, кстати, пьем? «Гроно»? Неплохо. Я подношу горлышко бутылки к носу и принюхиваюсь, Сладкий, чуть терпковатый аромат ударяет в ноздри. Знакомый, до предела знакомый еще по той, прошлой жизни аромат! На какую-то секунду меня охватывает тоска по тем временам, когда мы втихаря, чтобы не заложил кто-нибудь, пили с Репусом то же самое «Гроно» из таких же точно пузатых бутылок. В училище тогда какой-то умник ввел сухой закон, а это означало, что мы просто обязаны были его нарушить.
— Все возвращается, правда? — как-то совсем как тогда улыбается Репус. Я киваю в ответ.
— Разнежничались тут, — бурчит себе под нос Ленус. — Ты наливать будешь?
Я киваю и придвигаю к себе стаканы. Темно-красное вино тягучей струей выливается в них, чтобы тут же божественный аромат разнесся по всему кабинету.
— Ну, — Репус поднимает свой стакан, — за героев из Городка! До дна!
Я не возражаю. Опрокидываю в себя содержимое стакана и, жмурясь от удовольствия, глотаю. Да, вкус у любимого вина нашей молодости не изменился.
— А теперь, детки, слушайте внимательно. — Разговор неожиданно начинает Ленус, за что я ему очень благодарен — понятия не имею, что говорить! — Не знаю, как это получилось и что вообще означает, но нас — меня, Саниса и… Репус, как тебя теперь зовут?
— А так и зовут! — Улыбка у нашего разведчика до предела самодовольная. — Я же капризный!
— Так вот, — невозмутимо продолжает Ленус, — нас как бы по двое каждого. С одной стороны, мы те же самые, которых вы знаете, а с другой — Магнус, Ленус и Репус. Те, о которых вы только читали или слышали.
— Это как? — Глаза у Уклус стали размером с блюдце. Не очень убедительное объяснение состряпал наш главный идеолог. Мягко говоря, не очень.
— Если бы я знал — как? — Ленус закатывает глаза. — Если бы я мог ответить на этот вопрос! Вот ты, Уклус, никогда не замечала, что ты уже была в этой ситуации, что с тобой это уже происходило, что стоит чуть-чуть напрячь память и ты вспомнишь, что будет дальше?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108