Снова послышался шум, и кто-то сбежал вниз по жалобно заскрипевшим деревянным ступенькам.
– Папа! Что тут у вас случилось? Я говорю, что…
Тут он увидел нас. Он стоял на самой нижней ступеньке и собирался ступить на пол, когда наконец понял, что здесь что-то произошло. Тень пробежала по его смуглому, индейского типа лицу, когда он заметил в руках Осима пушку и меня, стоявшего под дулом. Я бы не сказал, что мое появление вызвало у него радость.
Зато я весьма обрадовался. Настолько, что, забыв про пушку и пистолет, рванулся вперед, протянул к нему руки, а мое лицо, должно быть, так и сияло от возбуждения.
– Ренни! – воскликнула, чувствуя, что меня и в самом деле захлестывает волна радости. – Ренни! О, черт побери! Все-таки я тебя нашел!
Я не знаю, что было самым большим сюрпризом для команды Петера Силади за прошедшие два десятилетия. Но вряд ли меня можно будет обвинить в нескромности, если таковыми я назову свое появление на ферме Хубер.
Ренни опустил свои длинные руки, и в его позе, действительно, было что-то обезьянье. Однако пытливые карие глаза свидетельствовали о редком уме.
– Это… кто такой? – спросил он и указал на меня.
– Забрался к нам через забор, – сказал Силади и пожал плечами. – Его мог навести на наш след Киндлер.
Это замечание, естественно, не ускользнуло от моего внимания, только я еще не знал, как его истолковать. Я раздавил сигарету и потянулся рукой к своему портфелю.
– Вы позволите?
Осима упер мне в бок ствол пушки.
– Только никаких глупостей!
Я щелкнул замками портфеля и вынул из него тетрадь в клетку. Снова щелкнул, закрывая портфель, и положил тетрадь на стол.
– Это я принес вам… Точнее, мистеру Силади. Грек и Хальворссон с любопытством наклонились над тетрадью.
– Что это?
Но не успели они и прикоснуться к тетради, как Силади, подбежав, растолкал их и схватил тетрадь со стола.
– Боже мой! – воскликнул он. – Мой дневник! Мой рабочий дневник! Который остался там в…
– В университете Санта-Моники, – договорил я. – Вы, очевидно, полагали, что он сгорел. Верно?
Он не ответил, а принялся листать тетрадь, не зная, радоваться или рвать на себе волосы.
Наконец, он взглянул на меня, и в глазах его было безграничное отчаяние.
– Я полагаю, вы все прочитали.
– До последней буквы, – подтвердил я благодушно.
– Вам известно и остальное?
– Пока нет.
– Это тот самый дневник, о котором ты рассказывал, Петер? – спросил Карабинас, нахмурившись. Силади безмолвно кивнул головой.
– Тогда нечего ломать голову… Мы должны убрать этого типа.
Его слова были встречены молчанием, и я почувствовал, что нельзя дать им время свыкнуться с этой мыслью.
– Это вам мало что даст, – сказал я с наигранным спокойствием.
Силади с убитым видом махнул рукой.
– Конечно. Вы же не думаете, что он пришел сюда, не сделав сначала копии с дневника! Она, очевидно, хранится у его сообщников, и если…
Он не договорил, потому что остальным и так было ясно, что он хотел сказать.
Тут Силади, смирившись с создавшимся положением, толкнул меня в бок.
– Давайте, говорите. Каковы ваши условия? Какого лешего вам нужно вообще?
Прежде чем перейти к сути дела, я хотел кое-что выяснить, хотя бы затем, чтобы закрепить этим свое превосходство.
– Вы собрались все вместе, – сказал я и с удовлетворением оглядел их. – Очевидно, отправляетесь куда то? Я бы не удивился, если бы нашел наверху, в сейфе, несколько паспортов.
– Вы здесь ничего не найдете, разве что свою могилу! – прошипел Осима.
Теперь я был абсолютно уверен в правильности своей догадки.
– Начнем с того, что мне известно все, – произнес я спокойно. – А это практически означает, что вы у меня в руках. Я могу сделать с вами, что захочу,
– Дело выглядит несколько иначе, – сказал Осима и еще сильнее вдавил мне в бок ствол своего оружия.
– Вы хотите найти захороненную, или подземную, пирамиду. И если я не ошибаюсь, Ренни улетит на планету Красного Солнца, или как там она называется. Так вот, я здесь затем, чтобы помочь вам!
– Да что вы говорите! – сказал с насмешкой Карабинас. – Вы полагаете, что мы нуждаемся в вашей помощи?
– Полагаю.
– Какая скромность! И нам понадобится помощь вот такого паршивого ничтожества/ Почему? Вы не скажете, почему?
Одной рукой я молниеносно схватил стоявшую на краю стола цветочную вазу, а другой в то же мгновение оттолкнул от себя ствол пушки. С размаху опустил вазу на голову стоявшего ко мне ближе всех Хальворссона и вырвал пушку из рук Осима. Когда кто-то обхватил меня сзади руками за шею, я слегка, почти небрежно двинул его в подбородок. Потом, услышав шум падения, улыбнулся и направил на них ствол пушки.
– Руки вверх! Все к стене! Ты тоже, Ренни!
Ренни поднялся с пола и присоединился к остальным.
Я подождал и Хальворссона, который, наконец пришел в себя, и, потирая голову и пошатываясь доковылял до стены. Вот теперь я мог устроить им небольшую промывку мозгов.
– Вы спрашиваете меня, зачем вам нужна помощь? Раскройте пошире глаза… Именно поэтому!
С этими словами я эффектным движением швырнул пушку на стол и снова сел на свой стул.
– Уберите эту пушку к дьяволу! Еще случайно выстрелит и зацепит кого-нибудь из нас. Мистер Силади… Вы здесь хозяин. Могу я вас кое о чем попросить, пожалуйста/ Они повернулись и неуверенно приблизились ко мне. Они смотрели на меня так, будто и я, как Им/, прилетел с Красного Солнца.
– Что вам угодно, мистер…
– Нельсон, – подсказал я.
– Так что же, мистер Нельсон, чем могу служить?
– Я два дня почти ничего не ел… и… я увидел там, на террасе остатки яиц всмятку. Вы меня понимаете, правда?
Недаром я подозревал, что самый сообразительный среди них Ренни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136