Доктор Винчестер мрачно поклонился и обещал. Затем сержант приблизился ко мне и сказал, чуть понизив голос:
– Мне нравится ваш доктор. Думаю, мы сможем работать вместе. – Повернувшись к мисс Трелони, он попросил: – Пожалуйста, расскажите подробнее о вашем отце: его житейские привычки, происхождение, – в общем, обо всем, что могло в какой-то степени интересовать или как-то занимать его.
Я хотел было сказать ему, что девушка уже отметила свою неосведомленность в делах отца и его привычках, но она предупреждающе подняла руку и заговорила:
– Увы! Я не знаю почти ничего. Старший офицер Долан и мистер Росс уже знают все, что я могу сказать.
– Что ж, мадам, тогда удовлетворимся тем, что имеем, – вежливо согласился сержант. – Я начну с подробного осмотра. Вы говорите, что были за дверью, когда услышали шум?
– Я была в своей комнате, когда услышала звук, – право, это могло быть началом разбудившего меня шума. Я немедленно покинула комнату. Дверь отца была закрыта, и я могла видеть лестничную площадку и ведущие вверх ступени. Никто не мог выйти через дверь незамеченным, если вас это интересует!
– Именно так, мисс. Если каждый, кто знает хоть что-то, расскажет мне обо всем подобно вам, мы вскоре доберемся до сути дела.
Он подошел к кровати, внимательно посмотрел на нее и спросил:
– Постель кто-нибудь трогал?
– Насколько я знаю, нет, – сказала девушка. – Но я спрошу у миссис Грант, экономки, – добавила она, звоня в колокольчик. Вскоре за дверью появилась экономка.
– Войдите, – пригласила хозяйка. – Эти джентльмены хотят знать, миссис Грант, не трогал ли кто-нибудь постель?
– Только не я, мэм.
– Ну тогда, – повернулась девушка к сержанту Доу, – ее никто не мог тронуть. Либо миссис Грант, либо я были здесь все время, и не думаю, что кто-то из слуг, появившихся здесь на мой зов, подходил к постели. Как видите, отец лежал здесь, под большим сейфом, и все столпились вокруг него. Мы очень быстро отослали слуг.
Движением руки Доу попросил нас остаться на той стороне комнаты и принялся осматривать постель с помощью увеличительного стекла, осторожно трогая и возвращая точно на место каждую складку постельного белья. Затем он осмотрел дверь рядом с постелью, особое внимание обращая на те места, где кровь стекла по краям кровати; кровать была сделана из тяжелого красного дерева и изукрашена резьбой. Двигаясь на коленях, он дюйм за дюймом проследил кровавые пятна на полу, стараясь не касаться их, до того места, вплотную к сейфу, где лежало тело. Это место он осмотрел в радиусе нескольких ярдов, но, очевидно, не нашел ничего особенно интересного. Потом он осмотрел фасад сейфа: поверхность вокруг замка, верхнюю и нижнюю части дверных створок и места их соприкосновения на передней панели.
После этого Доу подошел к окнам с закрытыми ставнями, державшимися внизу на защелках.
– Ставни были открыты? – спросил он мисс Трелони небрежно, словно зная ответ, который он и получил.
Все это время доктор Винчестер занимался пациентом, то перевязывая раны на кисти, то тщательно осматривая его голову, шею и грудь над сердцем. Не один раз он касался носом губ бесчувственной жертвы и принюхивался. Каждый раз после этого доктор машинально оглядывал комнату, словно что-то отыскивая.
Но вот послышался низкий, сильный голос детектива:
– Насколько я могу судить, целью было вставить этот ключ в замок сейфа. Похоже, в механизме есть какой-то секрет, суть которого мне не ясна, хотя у меня был в этом вопросе некоторый опыт до того, как я поступил в полицию. Это комбинационный замок из семи цифр, но похоже, был способ заблокировать эту комбинацию. Это работа фирмы Четвуд; я зайду к ним и что-нибудь выясню.
Он повернулся к доктору, словно считая свою работу временно оконченной:
– Нашли что-нибудь, о чем можно сказать сразу, доктор? Если есть сомнения, я могу подождать, но чем скорее получу что-то определенное, тем лучше.
Доктор Винчестер немедленно ответил:
– Что касается меня, смысла ждать я не вижу. Конечно, я составлю полный отчет. Но пока что расскажу вам все, что знаю, хотя и не слишком много, и все, что думаю, а это еще меньше. У него на голове есть рана, вызвавшая ступор, в котором больной находится. Следовательно, я должен предположить, что его подвергли действию наркотического препарата или же влиянию гипноза. Но насколько могу судить, препарата он не принимал – по крайней мере, известного мне своим воздействием. Впрочем, в этой комнате обычно столь сильно пахнет мумией, что трудно различить вещество с тонким запахом. Смею предположить, что вы уловили характерные египетские ароматы – битума, нарда, смолы, специи и прочего. Вполне возможно, где-то в комнате, среди диковин, находится вещество или жидкость, свидетелями действия которых мы являемся. Вероятно, больной принял препарат и в некоей сонной фазе поранил себя. Но я сомневаюсь в этой догадке: прочие обстоятельства могут доказать ее ошибочность. Но пока что эту возможность следует принять к сведению до ее опровержения.
Тут его перебил сержант Доу:
– Это возможно, но в таком случае, мы должны были найти инструмент, которым поранена его кисть. Где-то должны присутствовать следы крови.
– Вот именно! – сказал доктор, поправляя очки и, видимо, готовясь к спору. – Но случись оно так, что больной принял некий необычный препарат, его воздействие могло проявиться не сразу. Поскольку мы незнакомы с его свойствами, – принимая догадку за верную, – следует быть готовыми и к этому.
В разговор вступила миссис Трелони:
– Что касается препарата, вы, возможно правы, но касательно второй части вашего предположения:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13