Брэм Стокер: «Возвращение Абеля Бегенны»

Брэм Стокер
Возвращение Абеля Бегенны


Рассказы –



Брэм СтокерВозвращение Абеля Бегенны Маленькая корнуоллская гавань Пенкасла вся сверкала под раннеапрельским солнцем, которое, казалось, теперь навсегда останется на небосклоне, оправдываясь за постоянный полумрак прошедшей зимы. Над туманной синевой неба и моря черной обрывистой махиной возвышалась скала. Вдали едва-едва виднелась полоска горизонта, разделявшая воду и атмосферу. Море было настоящего корнуоллского цвета: голубой сапфир, переходящий постепенно в синие тона, а под утесами, в смутно угадываемых бездонных глубинах – в изумрудные. Там, из крутых обрывов, каменными пастями ощерились пещеры и выбоины в скалах.На склонах – пожухлая трава грязно-коричневого цвета. Кусты дрока с желтыми светляками цветов отливают пепельно-серым оттенком. Зелень густым ковром покрыла склоны холмов, утесы и скалы. На тех участках склона, где свободно гуляет штормовой ветер, кусты подрезаны словно ножницами садовника. Вообще эта местность, скалы, склон холма – темно-серая масса с желтыми пятнами – похожа на огромное доисторическое животное, спящее у моря вечным сном.Маленькая гавань открывается на море заливом, зажатым между высокими утесами. В глубине его высится одинокая скала, изрытая пещерками и норками, продутыми ветрами. Это здесь море в штормовое время с грохотом выбрасывает фонтаны пены. Это здесь страшно воет ветер.Неподалеку начинается река, вход в которую защищен справа и слева изгибающимися волнорезами. Они грубо сработаны из заросших водорослями плит, глубоко врезавшихся в море. Во время отлива вода здесь резко понижается, и со дна выступают обломки скалы, усеянные трещинами и норками, в которых прячутся крабы и омары.На утесах и окрестных скалах установлены крепкие столбы, указывающие дорогу в гавань тем небольшим кораблям, которым приходится заходить сюда.На глубине четверти мили внутрь суши поток реки слабел, и даже во время прилива, который достигал все-таки и этих мест, ничем нельзя было скрыть поднимающиеся со дна обломки скал. Здесь-то и были сооружены причалы для рыбацких баркасов.По берегам реки на уровне высшей точки прилива выстроились дома местных жителей. Прочно и надолго поставленные коттеджи были окружены аккуратными и красивыми садами с редкими растениями, цветущей смородиной и красочным первоцветом. По стенам вьется плющ. Рамы окон и двери выкрашены в белое, к крыльцу ведут узенькие дорожки, мощеные светлым камнем. Перед входом стоят простоватые скамейки, вырезанные из местной породы деревьев, или просто бочки. Почти все окна заставлены горшочками и коробочками с декоративными цветами и луком.По разные стороны речки, в домах, стоящих друг против друга, жили двое молодых людей. Двое молодых, привлекательных, с небольшим достатком людей, которые с самого детства десятки раз были друзьями и врагами. Абель Бегенна был по-цыгански смуглым, в чертах его лица проглядывались приметы древней финикийской нации. Эрик Сансон был полной противоположностью своему другу – светловолос и румян, отпрыск скандинавских кровей. С детства они всегда были вместе, во всех переделках и потасовках стояли друг за друга, работа, если они делали ее сообща, спорилась у них в руках.Но большая трещина прошла между ними, когда оба они полюбили одну девушку. Сара Трэфьюзис, и верно, могла внушить к себе большие чувства: первая красавица во всем Пенкасле, руки которой мучительно жаждали и все же не рисковали добиваться все без исключения молодые люди в округе. Ведь ее любили Абель и Эрик – самые заметные и достойные женихи, равным которым не было. Одним словом, соперников у них не было… кроме них самих.По всем законам человеческих отношений Саре нелегко должно было бы жить, ведь все окрестные девушки, не обладающие ее достоинствами, всегда смотрели ей вслед недружелюбно и завидуя. Двум молодым людям тоже пришлось много пострадать и потерзаться, ведь процесс ухаживания – даже если он по-деревенски простоват – дело долгое.Прошел год, и обнаружилось, что два друга в равной степени сблизились с Сарой. Теперь их всегда можно было встретить на прогулке втроем. Саре это нравилось, так как она была тщеславна и очень легкомысленна. Она очень любила мстить своим недоброжелательницам следующим образом: выходить на прогулку, опершись справа на руку Абеля, слева – на руку Эрика. Проходящие мимо них парочки смотрелись бледно. Девушки готовы были сгореть от досады, видя, как их кавалеры вовсю смотрят на красавицу, шествующую в сопровождении сразу двух обожателей, да еще самых достойных во всей округе.Наконец настала минута, которой Сара больше всего боялась и которую оттягивала до последнего – минута, когда она должна была все-таки сделать окончательный выбор между своими двумя обожателями. Они нравились ей оба, и могли составить счастье и более взыскательной девушке. Но она имела такой характер, что больше жалела о потерях, чем оценивала приобретения. Она мучилась необходимостью выбрать из них кого-то одного. Когда она думала о том, что расстанется с одним из них ради другого, тот сразу представал перед ней в совершенно новом свете: его многочисленные достоинства так и бросались в глаза. Она обещала каждому отдельно, что ответ даст в день своего рождения.Наконец день этот, одиннадцатое апреля, настал. Обещания давались каждому в отдельности и задолго до срока, но они давались людям, которые имели хорошую память и одиннадцатое апреля считали решающим днем в своей жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8