Они сбились в плотную группу и, казалось, изучали меня веселыми влажными глазами.
Один из перевертышей отделился от группы и неловко пополз по щербатому гранитному потолку. Он сделал несколько растянутых шагов, мелко задрожал и... вдруг растаял в воздухе.
Я чуть было не свалился со стула. Перевертышей стало опять двенадцать. Только что под сводом сидел пушистый зверек, и вдруг он растворился на глазах, как кусок сахара в кипятке!
В коридоре послышались нервные гудки, и в отсек въехал завхоз Аполлинарий. Директор же составлял годовой отчет и не был расположен отрываться от дел из-за всякой ерунды. Раздражение Кышмарского перешло точку и вошло в период. Он теребил остатки волос и свирепо вращал глазами.
Подсчет перевертышей не занял много времени, и на нас с Олафом обрушился рокочущий бас:
- Когда, наконец, прекратятся эти дурацкие шутки? Я давно замечаю: творится форменное безобразие. Лаборанты распустились, животные гибнут, а смотрители сочиняют глупые истории и пытаются таким образом отделаться от справедливого возмездия. Но оно грядет! Например, в четвертом отсеке от истощения скончался плантоид! Так что, по-вашему, придумал смотритель Мелини? Он уверял меня, что животное разучилось жевать!! Но это не помогло: в соответствии с приказом ему был объявлен выговор! Вы думаете, что, если я завхоз, так уж ничего не понимаю в зоологии?
Мы промолчали, и Кышмарский, гневно махнув рукой, направился к электромобилю.
- Ну что, попробовал? - спросил я красного, как помидор, Олафа.- Пока тебя не было, лишний перевертыш взял да и растаял у меня на глазах. Так что доказательств нет.
Олаф пнул груду комбинезонов в углу комнаты и выпалил:
- И все равно, этого нельзя просто так оставить! В зоопарке
происходят странные вещи, и стоит попробовать в них разобраться. К примеру, почему мы считаем, что лишние особи появляются только в наших вольерах? Может быть, подобное происходило и в других?
- И никто ничего не заметил? - с сарказмом спросил я.
- А что? Ты и сам обнаружил прибавление чисто случайно.
- Ну хорошо,- согласился я.- Тогда как ты собираешься доказать, что мы были свидетелями реальных событий, а не какого-нибудь миража или галлюцинации?
- А вот посмотри: фантом появляется у тебя, и сразу же погибает Машка. Потом он перемещается в мой отсек - и перевертыш отклеивается от свода. Тут есть какая-то связь, с животными что-то происходит. Давай посмотрим журнал регистрации происшествий.
Часа два мы просидели над сводками отдела регистрации и наконец получили странную картину периодичности разного рода происшествий. Животные бросались на силовые барьеры, тонули в бассейнах, отказывались принимать пищу, погибали от истощения или по неизвестным причинам. Первым погиб плантоид, про которого с таким пылом рассказывал Аполлинарий Кышмарский. Произошло это две недели назад, и с тех пор погибли еще несколько животных. Мы с удивлением обнаружили, что смерть-призрак как бы путешествует из отсека в отсек.
- Ну что ты теперь скажешь? - спросил Олаф, и вдруг его осенила идея.- Предположим, что фантом появлялся во всех отсеках, где произошли несчастья с животными. Он, по-видимому, умеет как-то воздействовать на обитателей вольер.
- Но ведь тогда,- сообразил я,- кое-какие данные можно получить у патологоанатомов! Животные из других отделений, конечно, уже препарированы, но нашими-то наверняка пока еще не занимались.
Олаф повернулся к телефону и заскрипел наборным диском.
- Славик, к тебе только что привезли животных из наших двух отсеков. Нам просто необходимо узнать, что с ними случилось.
- Ну вы и шутники! - ответила трубка.- Что с ними случилось! Сами будто не знаете: у каракатицы электрический удар, а у твоего перевертыша в черепе дыра с палец!
- Я не об этом. Нужен полный отчет о состоянии органов животных. Сделай по дружбе. Залезь в каждую клеточку, но найди. Какие-то аномалии у них должны быть!
Под вечер раздался звонок, и удивленный голос Славы Сорокина сообщил:
- Вы оказались правы, ребята. Психодиагностики установили, что с каналов памяти мозга животных снята вся информация вплоть до рефлексов.
Олаф положил трубку и спросил:
- Теперь тебе понятно?
- Еще бы!-ответил я.- Фантом снимает накопленную информацию с мозга животных, и в результате те превращаются во взрослых новорожденных. Именно поэтому Машка натолкнулась на провода - она просто не знала, к чему это приведет, именно поэтому перевертыш отклеился от свода - он понятия не имел, как за него держаться, и именно поэтому плантоид смотрителя Мелини отказался принимать пищу - он действительно не представлял, как ее пережевывать. Когда мозг пуст, животное обречено: так или иначе оно погибнет.
- Но главное не в этом,- сказал Олаф.- Необходимо понять, зачем у животных снимается информация и что собой представляет фантом.
- Хорошо! - я рассуждал вслух.- Допустим, снятие информации - цель появления фантома. Но что же может извлечь он из памяти животного?
- Между прочим, из памяти животного можно извлечь не так уж мало,- задумчиво отметил Олаф.- Каждый врожденный рефлекс содержит информацию о неизменности среды обитания организма, а приобретенный - о ее эволюции. Даже анатомические признаки могут рассказать о составе атмосферы, строении поверхности планеты, температуре и ее перепадах, гравитации, звездной активности и так далее. Память же, или, вернее, ее запас, полученный при жизни, поведает об условиях обитания, повадках друзей и врагов.
- Значит, если сложить все данные анатомии, физиологии и памяти животного, а потом провести подробный анализ, то можно составить довольно полное представление о планете, откуда это животное было доставлено?
1 2 3 4