Глу
бокая бухта, которая тянулась к востоку от мыса, также исчезала в белой мг
ле, так как мыс давал защиту только ближайшей к нему полосе. Никакого жиль
я здесь не было, и приходилось расставлять палатки у самого подножия обр
ыва, выбрав местечко поровнее среди байджарахов, то есть куч сползшей с о
брыва за лето земли. Каюры, впрочем, выбрали иное: вооружившись топорами, о
ни стали вырубать себе нишу в высоком снеговом надуве, примыкавшем к обр
ыву. Горохов посоветовал путешественникам последовать их примеру, пото
му что ветер мог повернуть к северу и мыс перестал бы быть защитой, а грот
в снегу служил бы лучшим убежищем. Пурга могла ведь продолжаться сутки и
двое суток.
Вырубить гроты в плотном снегу, который выламывался крупными глыбами, не
потребовало много времени; глыбы складывались в стенку у входа, защищая
последний на случай изменения направления ветра. Затем среди береговых
торосов и сугробов стали откапывать плавник для топлива и только после э
того разгрузили нарты и устроились хоть тесно, но уютно в обоих жилищах. С
обаки давно уже лежали, свернувшись калачиками среди байджарахов, за тор
осами и нартами и отдыхали в ожидании своего ужина. Костры развели не вну
три снеговых гротов, а снаружи, под защитой стенки из глыб, так как под вли
янием лучистой теплоты огня гроты стали бы обтаивать и обдавать людей ка
плями воды.
Пурга бушевала всю ночь и затихла только к полудню следующего дня. Как то
лько ветер стал ослабевать и небо немного прояснилось, начали готовитьс
я к отъезду. От Ванькина мыса взяли направление на северо-запад, на оконеч
ность Малого Ляховского острова, которая отстояла километрах в десяти. Э
тот остров, гораздо меньше Большого, вытянут с севера на юг километров на
сорок Ц пятьдесят и не имеет выдающихся вершин; это очень плоская и низк
ая, слегка всхолмленная возвышенность. Его обогнули с запада, придержива
ясь берега, и остановились на ночлег, не доезжая северной оконечности. Ук
рытием от непогоды здесь могли служить только ледяные глыбы торосов, но,
к счастью, было тихо. На следующий день предстояла самая трудная часть пу
ти Ц через широкий промежуток между Малым и Котельным островами, достиг
ающий почти семидесяти километров. Трудность состояла в том, что здесь с
уществует морское течение с востока на запад и осенью море долго не заме
рзает, а затем, замерзнув, нередко во время бурь вскрывается. Поэтому прои
сходит частая подвижка ледяных полей и в результате сильная торосистос
ть льда. Запасшись топливом на очень вероятный случай ночевки в море, дви
нулись на северо-запад по направлению к мысу Медвежьему, самому южному н
а Котельном острове. Последний виднелся на горизонте в виде большой плос
ко-выпуклой массы, напоминавшей опрокинутый чугунный котел, чем и объяс
няется его название; мало выдающаяся вершина горы Молакатын, высшей точк
и острова, поднимается над этим котлом.
Первые десятка два километров путь был довольно легкий, торосы нечасты и
невелики; но затем в полосе течения и осенних полыней начались торосы, од
ин другого хуже. Иные кучи ледяных глыб и даже отдельные глыбы, поставлен
ные торчком, достигали двадцати метров в вышину. Приходилось работать то
порами, выравнивая дорогу, и втаскивать нарты при помощи веревок (кожаны
х, сплетенных из ремней), помогая собакам, выбивавшимся из сил. Иные торосы
требовали по полчаса, а то и по часу времени. Поэтому к закату солнца сдел
али только половину пути, правда худшую, и заночевали перед большим торо
сом, который не хватило сил преодолеть. Под защитой нескольких больших г
лыб расставили палатки и, наскоро поужинав, крепко заснули после трудног
о дня.
Около полуночи Горохов проснулся от громкого щелканья палатки над его г
оловой.
Ц Неужели опять закрутило? Ц пробормотал он и хотел было повернуться н
а другой бок, как вдруг палатку так рвануло, что казалось, она вот-вот лопн
ет по всем швам.
«Неладно, видно», Ц подумал Горохов и, высвободившись из своего спально
го мешка, подполз к входу, с трудом отстегнул полотнище и выглянул. По лицу
ударило жестоким холодом и залепило глаза снегом. Палатка трепетала, вз
драгивала, словно собираясь вспорхнуть и улететь. «Ничего не поделаешь!
Надо будить всех и укрепляться, Ц решил промышленник, Ц не то худо буде
т».
Он растолкал спящих, и все пятеро выползли на четвереньках на волю и прин
ялись забивать глубже в лед железные колышки, придерживавшие полы палат
ки. Затем все ползком подтащили груженые нарты, поставили их по одной с тр
ех сторон палатки и, перекинув через последнюю веревку, привязали их к на
ртам. Все это требовало больших усилий: ветер валил с ног и захватывал дых
ание, снег слепил глаза; тьма была полная и в трех шагах нельзя было разгля
деть друг друга. Сквозь вой и свист ветра, вырывавшегося со стонами из щел
ей между глыбами тороса, слышался стук топоров у палатки каюров, стоявше
й шагах в десяти. И там проснулись и укреплялись. Сделав возможное, залегл
и опять спать, но долго не могли согреться, прозябнув на ветру, с набившимс
я в рукава и за воротник снегом. Когда стало светать, Горюнов, проснувшийс
я первым, убедился, что пурга не унимается. Но палатка почти не трепетала;
нагруженные снаружи снегом полы ее выпятились внутрь, словно брюхо огро
много животного, и угрожали лопнуть от тяжести. Приходилось опять вылеза
ть и счищать снег. Горюнов не стал будить товарищей, а занялся этой работо
й при помощи лопаты. Сквозь белесоватую мглу уже просвечивали ближайшие
глыбы тороса;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15