..
- Все на бюджет надеетесь? Самим надо соображать, - сказал Плонский. Хозяйственная инициатива...
- Что?! - заорал Супрунюк таким тоном, словно перед ним был распоследний зэк. Даже испугал, заставил Плонского умолкнуть. - Мы не работаем, что ли? Но вот ведь какая фигня получается: чем больше работаем, тем больше у нас забот.
- Почему?
- А налоги! А выплаты всякие! С ИТК спрос как с любой коммерческой организации, никаких поблажек.
- А нужны поблажки?
- Вот! - пьяно выкрикнул Супрунюк. И оглянулся, чего-то вдруг испугавшись. Навалился грудью на стол, зашептал: - Спонсоры нужны, деньги, скидки на трудности, на специфический рабочий контингент...
Последние слова ему пришлось повторить трижды, поскольку они никак не хотели выговариваться.
- Деньги даром никто не даст. Дураки перевелись.
- Не даром. Не да-аром. Договоримся.
- Если договориться, то, пожалуй, можно и поискать благодетеля. Получите деньги на все, что вам потребно, а в обмен только одно - право распоряжаться вашей рабсилой...
- Мы такому в ноги поклонимся. Построю и - на колени. Всю колонию раком поставлю, - заорал Супрунюк.
- Это надо вежливо делать, демократически...
- А как же! Построю и вежливо прикажу: становитесь раком, а не то...
Затрещал телефон, стоявший у двери на столике, прервал страстную тираду.
Плонский встал, взял трубку. Он не сразу узнал голос, торопливый, захлебывающийся, спросил сердито:
- Кто говорит?
- Да я это, Костров. Вы просили позвонить сразу, как только...
- Что, поймал?!
Он даже удивился, что не узнал. Костров был местным фанатом-радиолюбителем. Перед ним Плонский поставил задачу - не слезать с волны, на которую может включиться маяк, встроенный в транзистор, переданный Сизову. Заказал это и другим близко знакомым, - в метеослужбе, в воинской части. А сам забыл, закрутился в делах приватизации.
Майор, сидевший за столом, резко обернулся.
- Кто поймал? Кого?
Плонский замахал ему рукой: ешь, мол, закусывай, это о другом.
- Точно на этой волне. Сигналы неровные, с перерывами, но четкие, разъяснил Костров.
- Ошибки нет?
- Александр Евгеньевич, вы же меня знаете...
- Спасибо.
Он положил трубку, постоял, стараясь унять заторопившееся сердце. Значит, золото нашли и теперь надо лететь туда, как договорились с Сизовым. Значит, надо звонить Толмачу, единственному, кто может быстро достать вертолет. У него, первого фирмача района, были деньги. А за деньги нынче можно хоть на космической ракете. Деньги у Плонского тоже были, но ему светиться не следовало, и лучше всего было сделать вид, что он воспользовался попутным транспортом.
"Да ведь у него же свой вертун" - вспомнил Плонский, удивившись своей забывчивости. Ни у кого прежде не было персональных вертолетов, мудрено ли забыть!
- Я на минуту отлучусь, - сказал он майору и вышел, плотно закрыв за собой дверь.
В соседней комнате был параллельный телефон. Плонский снял трубку, послушал гудок, подождал щелчка, что означало бы, что майор подслушивает, не дождался и набрал номер. Обрадовался, сразу узнав тяжелый, с хрипотцой голос Толмача.
- Это я, - сказал он, не представившись. - Узнаешь?
- Конечно! - радостно закричал Толмач. - Я свои долги не забываю. В чем нужда?
- А просто так я не могу позвонить?
- Спасибо.
- За что?
- За "просто так". Рад это слышать от вас. Но я думаю, вы все-таки по делу.
- Угадал. Есть дело. Ты свой вертун еще не продал?
- Зачем же? Стоит, дожидается.
- Летаешь на нем?
- Когда нужно, летаю.
- Завтра не собираешься?
Толмач помолчал, переваривая информацию, сказал осторожно:
- А если собираюсь?
- Отлично. Меня захватишь? Одного.
- Понятно. Тогда я тоже полечу один, - заявил сообразительный Толмач. - Утром позвоню.
Положив трубку, Плонский постоял в задумчивости: как объяснить завтра цель этого вылета в тайгу? Решил ничего не объяснять. Разве не полагается завтрашнему хозяину тайги осмотреть свои будущие владения? А то, что там придется взять на борт двух человек, так это всего лишь случайность. Люди бедствовали, как не помочь бедствующим?.. А может, и никого не придется брать, все будет по обстоятельствам...
* * *
Толмач позвонил рано утром, спросил с подобострастием в голосе, какое всегда нравилось Плонскому, хоть он в этом никому и никогда не признавался:
- Извините, не разбудил? Когда за вами заехать?
- А когда можно?
- Хоть сейчас. Вертолет в готовности.
- Тогда сейчас.
- Одевайтесь, я еду.
Толмач явился через двадцать минут, как всегда одетый в джинсовый костюм, явно не надеванный, и он выглядел в нем пижоном, собравшимся на тусовку. Плонский накинул на плечи свой обычный серый пиджак, в котором ходил всегда, сунул в карман коробку транзистора, открыл холодильник, собираясь взять с собой хоть что-нибудь съестное, но Толмач остановил его.
- Обижаете, Александр Евгеньевич! Все есть.
Еще через сорок минут они приехали на аэродром. Пилот был тот же молчаливый, с виду даже застенчивый парень в плотной, по самое горло застегнутой куртке.
- Не догулял или не выспался? - спросил Толмач, похлопав его по плечу. - Ничего, успеешь отоспаться и нагуляться. Рейс коммерческий, так что будет и заработок.
- Какой груз? - спросил пилот.
Толмач вопросительно посмотрел на Плонского, и тот объяснил:
- Груза никакого не будет. Наша задача - осмотреть тайгу - и только.
- Маршрут?
Пилот раскинул карту, и Плонский обвел рукой треугольник: вахтовый участок Дубова - таежные озера - поселок Никша. Нарочно показал большое пространство, чтобы не угадывалось, какое конкретно место его интересует.
День был ясный, солнечный, лететь над тайгой было одно удовольствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59