Разве это не поражает воображение? «Мелиондоза», «Лихорадка Кью»! Не правда ли, звучит как песня? Да и старушка чума у нас переродилась. Теперь ее ничем не вылечить. А психические газы! Пролетел самолет над городом, и все люди веселятся, ни политика им не нужна, ни работа, только бы плясать да целоваться. И умирать с улыбкой. Разве это не гуманно?.. А можем и такой туманчик пустить, что враги сами себя перебьют до единого. Как в сказке… Мы все можем. Даже сделать зиму среди лета. Побрызгаем деревья «дефолиантиком», и они осыпаются, осыпаются…
Касс закрыл глаза от удовольствия. Петер молчал, потрясенный новыми перспективами.
— Ну стоит ли, скажите, хлопотать о каких-то атомных бомбах? Это же вчерашний день, что-то вроде лука и стрел. — Касс хохотнул, довольный собой.
— И вы можете пустить в ход свои «гуманные средства»? Я сейчас же сообщу об этом в газеты.
— Валяйте, — рассмеялся Касс. — В газетах сочиняют и не такие страхи. В них никто не верит.
Это была правда. Сам газетчик, Петер отлично знал, как трудно ориентироваться в каменоломнях противоречивой информации. Ему впервые пришла мысль, что, может быть, это делается сознательно, чтобы читатель не смог сделать вывода о действительном положении дел и, не дай бог, не начал бы думать самостоятельно.
— И все же давайте уничтожать атомное оружие. — Петер решил оставаться верным своей миссии.
— Ну зачем же? Мгновенная смерть от бомбы, согласитесь, куда гуманнее кровавой рвоты от ядов.
— Вы же человек, черт возьми! — разозлился Петер. — Должны же вы думать о будущем!
— Будущее — это забота Бухелы. Мое дело — настоящее.
— Кто эта Бухела?
— Прорицательница. Мудрейшая женщина. На десять лет вперед видит. Мы с ней всегда советуемся…
Через секунду Петер стоял возле шикарного двухэтажного особняка в конце улицы. На железных витых решетках ворот висела вспыхивающая реклама с огромной надписью: «Предсказываю все, кроме погоды».
В большой угловой комнате второго этажа, обитой черным бархатом, был полумрак. У светящегося изнутри столика сидели двое — пожилая дама в черном и сморщенный старичок, одетый как на официальный прием. Дама, не мигая, глядела в глаза старичка. Потом она быстро опустила взгляд к столику и сказала так, будто ее душили:
— Скажи мне, дух Абадонны, должны ли мы вкладывать капитал в производство дамских бюстгальтеров?
Столик вдруг вспыхнул ярко, осветив лица.
— Я так и знала! — воскликнула женщина. — Абадонна говорит, что мода на лифчики падает, и что капитал нужно помещать в производство ракет…
— Врет он, ваш Абадонна, — сказал Петер, появляясь на потухшем столике.
Женщина завизжала и мигом исчезла из комнаты, словно тоже обладала способностью цвагов. Старичок повесил челюсть на грудь и вывалил глаза на переносицу.
— Ты, папаша, посиди пока, а я пойду поговорю с гадалкой.
Он нашел ее не сразу: не вдруг догадался, что женщины с испуга обычно залезают под кровать.
— Не бойтесь! — крикнул он ее вздрагивающим ногам. — Я хочу поговорить с вами о том, как поднять авторитет вашей фирмы.
— А вы не обидите бедную женщину?
— Слово джентльмена.
— Как вы меня напугали, — сказала она, выползая из-под кровати. — Вы в самом деле дух?
— Вроде этого.
— Хорошо, что вы возникли прямо из столика. Мой клиент сделает мне рекламу.
— Я вам сделаю рекламу, о какой вы и не мечтали.
И он рассказал ей все о пришествии цвагов, о близком конце света, о необходимости уничтожить ядерное оружие.
— Ну нет, — сказала Бухела, едва он кончил. — На это я не пойду. Я же потеряю всех клиентов…
И Петер снова решил начать с «первого босса».
На этот раз перед домом «первого босса» было шумно. Клоуноподобные юнцы лезли на фонари и кричали что-то непонятное. Другие хохотали, свистели, обнимались с девчонками, целовались, дрались.
— Что здесь происходит? — спросил Петер, появляясь возле полицейского, безучастно стоявшего в стороне.
— Забавляются балбесы. У нас же свободная страна.
— Даже слишком.
— А ты, собственно, кто такой?..
Но Петера рядом уже не было. Он появился на верхушке столба и крикнул сверху в осатаневшую толпу.
— Боритесь за уничтожение атомного оружия! Иначе все вы погибнете!
Дикий хохот и гвалт были ответом.
— Ай да ловкач!
— Ты как туда залез?..
В соседних переулках, как по команде, заревели полицейские сирены, и черные мундиры начали пробиваться к столбу. Но Петера там уже не было. Он стоял на другом конце площади возле паренька, тренькавшего на гитаре.
Привет тебе, мамуля,
Твой сын забрит в солдаты,
Поэтому не жди его пока…
Вокруг кольцом стояли люди, молча слушали.
— Через три месяца все вы погибнете! — крикнул Петер, когда гитарист умолк и стихли аплодисменты. — И все человечество погибнет. Если за это время не будет уничтожено атомное оружие!
— С чего ты взял?
— У него жена рожает через три месяца!
— Не мешай слушать! — кричали Петеру со всех сторон.
Паренек с гитарой наклонился к нему, сказал тихо:
— Вы слишком прямо. Они так не привыкли.
И запел, откинувшись к черной коре липы:
Богатым бедные — бельмо в глазах,
Голодным сытые — как боль в зубах,
И так из года в год,
Из рода в род…
Вот анекдот…
Завыли сирены. Из толпы вынырнул полицейский, взмахнул дубинкой, ударил по гитаре. Разноголосый стон вскинулся и умер, утонул в реве толпы.
— Как вы смеете! — крикнул Петер.
— У нас свобода, — оскалился полицейский. — Вы смеете петь, а я смею вас лупить.
Он замахнулся на Петера и выпучил глаза. Бить было некого…
СЧАСТЛИВЫЙ КОНЕЦ
После нескольких дней мотаний по свету в поисках здравого смысла Петер решил вернуться к «первому боссу» и во что бы то ни стало добиться от него толку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23