Родители забили тревогу, когда в воскресенье утром не дождались его к завтраку. А потом начались звонки от соседей, которые так и не получили утренних газет. Сумку с газетами нашли в двух кварталах от дома на заброшенной стоянке. Родители прочесали весь город, газета, на которую он работал, опубликовала фото... Парня так и не нашли. В полиции считают, что он убежал, но разве в такой холод убежишь? Кто-то из инспекторов заявил, что родители сами сжили мальчишку со свету; те подняли шум и пригрозили подать в суд за моральный ущерб. А потом какой-то кретин решил поразвлечься: позвонил родителям и сказал, что их сын у него. Полиция отслеживала все звонки и тут же нашла шутника. Никакого мальчика у него не оказалось, зато появилась куча проблем.
Гранит-Фоллз от нас совсем недалеко. Папа говорит, что маньяк может оказаться и в нашем городе. Работу бросать не хотелось: я уже привык к деньгам. Однако определенные опасения появились, самому-то пропадать не хочется. Не маленький, знаю, что творят с мальчишками маньяки-извращенцы. Несколько дней папа ходил со мной, потом снова стал отпускать одного. Я всегда брал с собой фонарик и бежал чуть ли не бегом. Утром, когда некого позвать на помощь, обычный шелест ветра пугает до смерти. Но прошел месяц, и я начал успокаиваться и стесняться того, что вел себя как дитя. Все возвращалось на круги своя: толком не проснувшись, я доставлял газеты, а потом несся домой, к свежеотжатому апельсиновому соку, который к моему возращению готовила мама. Если оставалось время, даже ложился вздремнуть до школы. После улицы под одеялом так тепло и уютно!
Три недели назад пропал еще один мальчик, на этот раз у нас, в Кровелле. Полиция суетилась не меньше, чем в Гранит-Фоллз, «Газетт» опубликовала фотографию, родители предложили вознаграждение... В результате нашли лишь пустой рюкзачок. В полиции говорят: «Идентичный почерк налицо». Да любому ясно, что мальчишки исчезли одинаково и не могли убежать вместе, тем более в такой снег.
Еще одна деталь: в дни, когда пропали ребята, мела сильная метель, и никаких следов не осталось. В непогоду дети не убегают, значит, случилось непоправимое. Другие мальчишки-почтальоны начали бастовать, в основном поддавшись уговорам родителей. Они требовали, чтобы к нам приставили вооруженную охрану, но в полиции элементарно не хватало людей. Редакция «Газетт» умоляла не бросать доставку: без нас они закроются. Мы подписали соглашение, обязывающее ежемесячно отдавать семьдесят пять центов на страховку. Если что случится, редакция выплатит компенсацию.
После этого папа вообще голову потерял. Он велел бросить работу, и я почти согласился, но в конце концов не смог отказаться от денег, которые привык тратить по субботам. Папа дразнил меня маленьким капиталистом: мол, когда вырасту, буду за республиканцев голосовать. Ничего подобного, в прошлом году я выиграл школьный кросс, так что от любого маньяка убегу! Мы долго смеялись и договорились, что будем ходить вместе, а мама сразу в слезы. Да, женщины всегда плачут... Я успокаивал как мог: мол, я быстро бегаю, и опасность угрожает мне только в метель. Папа похвалил за наблюдательность, а мама лишь головой покачала и сказала: «Посмотрим», что не сулило ничего хорошего.
И все-таки она согласилась. На следующее утро мы пошли вместе с папой. Холодно, снег скрипит под ногами, а воздух такой свежий, что дышать больно. С папой мне не страшен никакой маньяк, тем более что каждый звук эхом разносится по всей улице. В ясную погоду хорошо, зато в метель... Каждый вечер я молился, чтобы утро выдалось ясным, и, когда, проснувшись, видел на небе звезды, чувствовал: ледяные клешни страха разжимаются.
Мы так и ходили с папой, пока он не слег с гриппом. Отказавшись отпустить меня одного, со мной пошла мама. Не поверите, она боялась в сто раз больше, чем я! Словно ненормальные, мы носились от дома к дому и каждую секунду оглядывались. Все было как обычно: мистер Карриган орал на жену, мистер Бланшар плакал, а мистер Ланг пил пиво. Увидев последнего, я так испугался, что чуть в штаны не наложил. Он предложил мне зайти погреться, но я со словами: «Нет-нет, спасибо, мистер Ланг» — отступил, совершенно забыв о ступеньках. Мог руку сломать, если бы не упал в сугроб. Хозяин бросился мне на помощь, но я быстро поднялся и убежал.
В последнее воскресенье небо не вняло моим молитвам. Услышав завывание ветра, я остолбенел. По спине пробежал холодок: снег такой густой, что ни дома напротив, ни клена в саду не видно. В комнате тепло и уютно, а я дрожу, словно на ветру. Идти не хочется, но, если скажу маме, она заставит меня уволиться. Нет, нужно идти: я быстро надел теплый тренировочный костюм, старый пуховик, перчатки и лыжную маску.
Со мной собираются и папа и мама, вот так дела! Ничего особенного не случилось, мы быстро обошли дома, а вернувшись, приготовили горячий шоколад. Раскрасневшись от мороза, мы улеглись спать, а когда проснулись, папа включил радио. У нас в Кровелле пропал еще один маленький почтальон. Да уж, почерк так почерк... Пропали три мальчика, все в метель, двое — из нашего города.
Метель бушевала, так что и на этот раз полиции не осталось никаких следов. Даже рюкзачок не нашли... Кое-кто из группы розыска получил обморожения и вернулся домой. Пропавший мальчик жил на другом конце города, однако папа все равно пошел помогать полиции. Улицы так занесло, что на машине не проедешь — пришлось идти пешком. Вернулся отец уже затемно, парка в инее. Никак не мог согреться, все сидел у камина, растирая покрасневшие руки. Мама отпаивала его горячим бульоном, и через час он заснул прямо в кресле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92