Он хочет, чтобы Розенберга и Хэлловэя наказали люди, на которых они работают? Сумасшедший способ восстановления справедливости. Почему он не сообщил нам эти имена в первом сообщении? Почему ждал, пока… — Миша замолчал, он нашел объяснение. — Потому что он не хочет давать нам время на их проверку до того, как мы остановим корабль? Есть какое-то другое расписание, расписание Йозефа, о котором мы не знаем и которого он придерживается?
Помощник указал на последний параграф сообщения.
— Он считает это делом чести. Мы должны выдать эти имена ливийцам в обмен на то, что он сообщил нам о грузе.
3
Сол с отцом Дуссэлтом нетерпеливо ждал в центре северной террасы Колизея. Священник мог идти, но был все еще слишком слаб и легко подчинялся. Когда Сол привел его сюда и усадил, из-за него не возникло никаких проблем. Туристы не обращали внимания на немощного священника.
Сол прибыл на пятнадцать минут раньше назначенного времени, а сейчас было уже десять минут седьмого. Волнуясь, что обмен не состоится, он рассматривал в бинокль противоположную сторону Колизея. Как и договаривались, он пришел сюда с отцом Дуссэлтом один. Солнце садилось все ниже. Сол проклинал себя за то, что нарушил одно условие договора и позволил Арлен и Дрю наблюдать из парка, расположенного на Эсквилине, напротив Колизея. Эсквилин — один из семи холмов, на которых стоит Рим, на нем возвышается дворец Нерона, так называемый “Золотой дом”. Экскурсанты заполняют его и окружающий дворец парк, так что вероятность того, что Арлен и Дрю будут замечены, была невелика. Допустить небольшой риск казалось благоразумным.
Но теперь Сол жалел, что сделал это. Прошло двадцать минут, и он был уверен, что что-то не так. Число туристов стало уменьшаться. Перед Солом, загородив ему обзор, оказалась женщина со слегка подкрашенными в голубой цвет волосами. Рядом с ней стоял грузный мужчина, выслушивавший упреки жены в том, что он позволил ей надеть туфли на высоком каблуке.
Сол шагнул вправо, чтобы снова иметь возможность смотреть на противоположную террасу. Изучая ее, он вдруг замер на месте, увидев сидящую на тротуаре, прислонившись спиной к стене, женщину. Сол удерживал в руках бинокль. Эрика? Даже в бинокль ее нельзя разглядеть — она сидела, уронив голову на грудь. Но волосы у женщины такие же длинные и черные, как у Эрики, она того же роста, у нее такая же фигура. Сола сбивало с толку то, что на женщине зеленый пиджак, которого у Эрики не было. Внезапно он вспомнил: по телефону ему сказали, что у Эрики под пиджаком будет бомба. Когда к ней подошел мужчина и поставил рядом синюю дорожную сумку, Сол понял, что сейчас произойдет Он следил в бинокль, как этот высокий и бледный мужчина полевую от Сола сторону. Потом мужчина остановился и, подняв бинокль, направил его на Сола.
Он ждет, когда я пойду по кругу в противоположную сторону, подумал Сол, и не двинется с места, пока я не пойду. Ему не требовалось понуканий. Он оставил священника на террасе, быстро пошел вправо. В какое-то мгновение он чуть не упал, когда понял то,что увидел.
Цвет волос мужчины. Он был рыжий. Боже всемогущий, так это Сет звонил по телефону? Убийца, сын нациста-убийцы, которого описывали Дрю и Арлен? Если так, возможно, с ним его партнер — блондин.
Сол не посмел повернуться и обследовать толпу. Это могло обеспокоить Сета и заставить его выполнить его угрозу — взорвать Эрику. Кроме того, Сет сейчас не важен. Как и Сосулька. Только Эрика. Завершив полулукруг по Колизею, он ускорил шаги, но не отвел взгляда от Эрики. Она продолжала сидеть, опустив голову на грудь. Она не изменила положения. Сет нарушил уговор. Она мертва? Не обращая внимания на возмущенные возгласы и не извиняясь, он прорвался через толпы туристов. До Эрики оставалось тридцать ярдов. Она не шевелилась. Он побежал. Двадцать ярдов. Никаких признаков жизни. Он подбежал к Эрике, поднял ее голову и, увидев, как у нее дрогнули веки, чуть не заплакал от облегчения.
— Эрика, это я, Сол, — он обнял ее.
Он замер, почувствовав железную коробку у нее под пиджаком. Сол поднял ремень на талии у Эрики. Сет не блефовал. Сол повернулся и посмотрел на противоположную сторону Колизея. Сет дошел до священника, поднял его на ноги и повел к выходу. Отец еле передвигал ноги. Кое-кто из туристов посмотрел на него, но множество было слишком увлечено своими видеокамерами и руинами в лучах заката. У выхода Сет повернулся и иронически поднял правку — жест, напоминающий древнее римское приветствие. Потом Сет и отец Дуссэлт исчезли из виду. Через пять минут после моего ухода, — так сказал Сет. Сол повернулся к Эрике и снова ее обнял.
Это Сол, — повторял он. — Ты в безопасности, — он поцеловал ее. Я люблю тебя. Все хорошо.
4
Дрю и Арлен наблюдали из тенистого парка к востоку от дворца. Активное движение транспорта на Виа Лабикана мешало на наблюдать за Колизеем, но все-таки это было лучше, чем оставить Сола одного.
Видны были только северный и восточный изгибы Колизея — Дрю понимал, что, возможно, они не заметят отца Дуссэлта и мужчину, обменявшего его на Эрику. И все же Виа Лабикана была наиболее вероятным маршрутом отхода, и поэтому Дрю сконцентрировал внимание не на Колизее, а на улице, ведущей от него.
Он посмотрел на часы. Двадцать пять минут седьмого. Если не произошло ничего неожиданного — например, захватившие Эрику люди не появились, — то возможно, он просмотрел, как уводили священника.
И все равно Дрю продолжал наблюдать за противоположной частью улицы. Если до семи часов он и не засекут священника, он и Арлен должны будут пойти к ближайшей телефонной будке, куда, как они договорились, позвонит Сол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109