Но на этот раз он отскочил от стены, вдоль которой Дрю крался в самом начале.
Неужели Майк думает, что я повернул назад? Или он хочет убедить меня, что именно так и думает?
Хенк Дальтон неоднократно повторял им, что это самое главное в упражнении. Сбить противника столку, вывести его из себя, утомить.
А затем убить.
“Правила. Доверяйте им. Придерживайтесь их, — требовал от них Хенк. — Чтобы их открыть, мне потребовалось почти двадцать пять лет. Только благодаря им я до сих пор жив”.
Хенк подчеркивал, что эти правила практически никому не известны. В настоящей схватке его студентам не придется до изнеможения преследовать своего противника. Потому что то, чему учил их Хенк, не преподавали больше нигде.
“Запомните, — говорил он им. — У вас будет преимущество. Самоуверенность ни к чему. Равно как и подавленность. Потому что, усвоив правила, вы приобретаете реальные шансы на победу”.
Ну конечно, подумал Дрю. Просто следуй правилам. Но послушай, Хенк, а как быть, если твоему противнику правила тоже известны? Там, в Колорадо, у нас было много патовых комбинаций. Он не только похож на меня. Его обучали так же, как меня. Что может спасти от пата на этот раз? Только теперь патовой ситуации быть не должно. Скорее всего, усталость сделает свое дело. Я бегу слишком долго, от самого монастыря. Если выносливость — решающий фактор, я скорее всего проиграю.
Он не потерял самообладания. Наоборот, его внезапно осенило. Что делать, если твоему противнику известны те же правила?
Поступить неожиданно. Нарушить правила. Вести себя так, как в Колорадо, когда он впервые попал в темную комнату. Обогнуть комнату, держась стен, как учил Хенк? Нет. Пересечь ее. Притаиться посреди комнаты и ждать, когда Майк еще что-нибудь бросит.
И тогда, точно определив, где он находится, напасть на него.
Он бесшумно направился на середину комнаты. Казалось, его туфли не касаются пола. Он двигался все так же медленно и осторожно, выставив вперед левую руку, держа пистолет в правой. Ощупывая темноту.
Дойдя до середины комнаты, он с максимальным удобством уселся на корточки и стал ждать, что теперь предпримет Майк.
Новый предмет просвистел над самой головой — он почувствовал движение воздуха — и ударился в стену, вдоль которой он шел. Вон там. В противоположном углу. Дрю еще чуть-чуть приблизился.
Еще один предмет пролетел над головой и отскочил от стены позади него.
Дрю продвинулся еще ближе.
Это произошло так неожиданно, что он вздрогнул. Прямо перед собой он почувствовал препятствие. Дрю не коснулся его. Ему это и не требовалось. Так учил их Хенк Дальтон. Когда все чувства обострены, Дрю мог уловить исходившие от препятствия колебания.
Препятствием был человек.
Майк, похожий на Дрю, обучавшийся тому же, что и Дрю, и даже думавший как Дрю. Майк тоже пытался решить, что делать с противником, если у обоих равные преимущества, — опыт Хенка Дальтона.
Все дело в правилах. Значит, их нужно нарушать.
И внезапно они столкнулись. Грудь в грудь. Лицом к лицу.
Они сцепились. Теперь шум был не страшен. Дрю тяжело дышал, ему не хватало кислорода.
Он застонал, когда колено врезалось ему в бедро, чуть не попав в пах.
Дернувшись от боли, он отлетел назад и ударился боком об угол верстака.
— Майк…
Ребром ладони Дрю ударил противника в солнечное сплетение.
Майк застонал.
— Ради Бога, послушай…
Дрю охнул, получив сокрушительный удар по шее.
— Нам надо поговорить!
Но когда острый край отвертки вонзился в его левое плечо — Господи милосердный, как же это больно, хоть пальто и смягчило удар, — он помял, что Майк намерен выиграть.
И что оставалось Дрю?
Он оттолкнул Майка и нажал на курок.
Выстрел.
Еще выстрел.
Он расстрелял всю обойму. От грохота выстрелов заложило уши, вспышки слепили глаза.
Несмотря на ранения, стрелял он отменно. Определив по звуку, что попал, Дрю прицелился точнее. Едко пахло порохом, опаленной тканью и плотью.
Он отправил своего двойника в ад.
Кровь капала на земляной пол, он чувствовал ее, теплую и соленую, на своих губах, а Майк в последний раз бросился на него, все еще намереваясь победить. Но это были предсмертные судороги. Они стояли обнявшись, как любовники.
Майк начал сползать на пол, его подбородок безвольно скользил по груди, животу, ногам Дрю.
— Почему ты не выслушал меня? — прошептал Дрю, хотя ему хотелось кричать. Проклятая дисциплина не позволяла ему расслабляться.
— Ты должен был выслушать. Тебе всего лишь пришлось бы сказать, на кого ты работал. Ты глупый… Ты остался бы жив. Может быть, мы бы стали потом друзьями, а не…
Соперниками? Двойниками?
Янус. Он убил Януса, но тот, кто за ним стоял, был все еще жив!
Бессмысленная эта смерть привела Дрю в ярость. Ему хотелось колотить по трупу, выбить зубы, сломать нос.
Ты глупый…
Он опустился на колени.
Слезы текли у него по щекам. Он молился о душе Майка.
И о своей собственной.
15
В темной комнате он потерял счет времени и сейчас, выйдя на улицу, с удивлением обнаружил, что ночь уже прошла. Вставало холодное октябрьское солнце. Не горели фонари, в домах было тихо, лишь где-то кудахтали куры. Вероятно, обитатели домов не слышали выстрелов либо сознательно не обращали внимания, предпочитая не вмешиваться. Он прошел петляющими коридорами, переходами и туннелями и вернулся к той узкой аллее, отгороженной справа стеной из шлакоблоков, где вечность назад вышел из-за скрывавших его досок и встретился лицом к лицу со своим двойником.
Лицо и руки были перепачканы кровью Майка. Он вытер их носовым платком. Тем же носовым платком перевязал кровоточившее плечо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119