– Мистер! – шмыгая носом, позвала малышка. Когда вам двенадцать лет и к вам обращается как к "мистеру" хотя бы шестилетка, вы обязательно откликнетесь. – Что, малышка? – спросил Брайан, подтягивая штаны.
Та, продолжая шмыгать носом, протянула коробку и сказала:
– Тут киска.
– Ну и что с твоей киской?
– Па сказал, – шмыгая носом и сдерживая слезы, проговорила малышка, – па сказал "забирай киску"... Па сказал, если он увидит ее в доме, то бросит в сортир. Она же утонет, мистер!
Коробка затряслась, как бы соглашаясь с тем, что было сказано.
– Тебе надо киску, мистер?
Брайан заглянул под крышку коробки, внутри что-то мяукнуло. Он подумал, вспомнил, что у мамы, как и у него, доброе сердце. Дома Брайан спрятал коробку в подвале, предварительно поставив в нее блюдце с молоком.
– Она была такая маленькая, такая бедненькая, мама. У нее нет мамы, она сказала, что отец у нее дрянь. Что мне оставалось делать?
Ну а что могла сделать мама? Пришлось пережить и то, что киска оказалась взрослой кошкой в интересном положении. Ее назвали Жулькой в память о том, как она жульнически попала к ним в дом. Жульку устроили на мамином старом байковом пальто, на ужин в первый день она получила коробку сардин. На следующий день Брайан видел, как судорожными движениями Жулька вытолкнула из себя шесть серо-черных покрытых слизью комочков.
Только через десять дней Жулька позволила Брайану погладить своих котят. Почему-то их оказалось только пять. Через неделю Жульку с потомством выпустили из подвала и позволили им войти в дом. Выполняя свое "честное-пречестное", Брайан должен был сделать уборку в подвале. Уложив провонявшее старое пальто в пластиковый пакет, он приступил к уборке подвала с помощью щетки и раствора извести, выданных матерью.
Брайан старательно тер пол, пока не смыл с него все коричневые пятна. Темно-коричневую грязную воду надо было согнать в сток. Но вода почему-то не уходила, хотя он очистил щеткой решетку на стоке. Пришлось засучить рукава и, присев, проверить решетку. Без труда вынув ее из углубления, он перевернул щетку и стал тыкать в сток. Внутри оказалось что-то мягкое, оно не поддавалось. Брайану пришлось встать на колени в грязной луже и опустить руку в трубу. Его пальцы нащупали что-то скользкое, на ощупь оно напоминало шелковый мешочек, наполненный ломаными веточками и желе. Он потянул раз, потом еще раз. Там что-то порвалось, как промокшая бумажная салфетка, которой во время зимней простуды несколько раз вытерли нос. Он вытащил руку, держа непонятный мешочек, с которого стекала вода. Из глубины к поверхности лужи поднялся огромный пузырь. Он лопнул. Тогда Брайан не знал, отчего его стошнило – от запаха или от вида безголового трупика котенка, оказавшегося в его руке. Из дыры шел точно такой же запах. Брайан выпрямился, сплюнул. Он уже взрослый! Бетономешалка вылила остатки раствора и отъехала. На какое-то время Брайан остался один перед черной дырой с неровными кирпичными краями. Остатки раствора, шлепая, стекали по желобу. Какая-то сила притягивала Брайана все ближе и ближе к дыре, которая вместе со свешивающимся с ее края желобом напоминала рот идиота с высунутым языком. До дыры оставался примерно один фут...
– Эй, что ты там делаешь! Услышав грозный голос, Брайан замер.
– Ничего не делаю. Жду следующую порцию раствора. Кулак мастера по технике безопасности, сжимавший мерную линейку, побелел от напряжения.
– Отойди от проклятой дыры! Я же предупреждал тебя, повторяю еще раз – твое дело следить за раствором. Не суй свой глупый нос куда не надо. Не твое собачье дело, куда идет раствор, понял? Не хочешь работать – скажи. За те деньги, которые мы платим, можно немедленно нанять другого бетонщика, там целая очередь желающих хорошо заработать. Понял?
Мастер тяжело дышал, мерная линейка в его руке вздрагивала.
Брайан тоже сжал кулаки.
– Ну ладно, хватит шуметь.
Он рассердился, но в то же время почувствовал облегчение. Теперь, когда Брайан уловил знакомый запах, он, в сущности, перестал интересоваться тем, что было там, внизу.
– Я буду следить за тобой, – проворчал мастер.
Он затопал прочь, как-то особенно помахивая перед собой мерной линейкой. И Брайан вспомнил: именно так слепые проверяют дорогу тростью.
Пришла следующая машина, Брайан продолжал свое дело. Наконец начало темнеть. Свет заходящего солнца проникал в дыру почти горизонтально. Брайан еще раз посмотрел внутрь. Ему показалось, что там, в дыре, что-то шевельнулось. Так, что-то темное на фоне густой тени. Он покачал головой, занялся раствором. Просто это игра света, движение тени. Однако из дыры снова потянуло тем ужасным запахом.
Закончив работу, Брайан в хорошем настроении поехал в город. Он чувствовал себя как человек, снова вернувшийся к жизни. Как человек, проработавший всю ночь и с наступлением рассвета вдруг почувствовавший себя полным сил и готовым к дальнейшей работе.
Темнело, но было все-таки светлее, чем в той проклятой дыре, черт бы ее побрал. Прежде чем ехать к знакомому универмагу, ему надо было кое-что сделать. Так, он должен принять душ. Его нос не ощущал того самого запаха, но он продолжал ЧУВСТВОВАТЬ его. Запах прилип к коже, забивал все поры. Нужен хороший горячий душ, с душистым мылом. Потом ему нужны наличные деньги, его машина нуждается в мойке. Нельзя же приглашать девушку на прогулку в машине, забрызганной грязью после длительной поездки.
Денежный автомат в банке принял его кредитную карточку, вытолкнул через щель ровно сто пятьдесят долларов. Автоматы всегда срабатывают, но все равно каждый раз где-то в глубине сознания Брайана гнездилось сомнение – а что, если вместо денег раздастся громкий звон и со всех сторон набегут охранники с револьверами?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60