Но когда животное подплыло поближе, она разглядела, что размером оно было гораздо меньше манта-рэя.Кем бы оно ни было, Паломе теперь было ясно, что оно отчаянно старается уплыть вглубь и сражается с чем-то, что тянет его в противоположном направлении, на поверхность. Она никогда не видела ничего подобного здесь, на своей горе, и прошло две или три секунды, прежде чем девушка поняла, что происходит на ее глазах: пойманную на крючок рыбу тащат наверх, в лодку.Когда рыба оказалась всего в метре от девушки, она уже почти перестала сопротивляться и теперь все быстрее приближалась к поверхности. Палома наконец увидела, что за тварь была перед ней, и почувствовала, как желчь подступает к горлу: это был спинорог — вполне возможно, тот самый, который ревностно защищал свою кладку.Палома инстинктивно протянула к нему руку, надеясь ухватить леску и освободить рыбу, но до нее было довольно далеко, и спинорог проскочил мимо. До поверхности оставалось не больше метра, и, подняв голову, Палома отчетливо видела, как изнуренную борьбой рыбу вытащили на солнечный свет. Затем она исчезла в лодке Хо.Палома ухватилась за борт своей лодки, выскочила на поверхность, выплюнула конец воздушной трубки и, задыхаясь, прокричала:— Отпустите ее обратно! Быстрее!Маноло посмотрел на нее, точно на сумасшедшую:— Что такое?— Быстро выброси ее назад! — хватая воздух ртом, повторила Палома. — Время на исходе.Маноло посмотрел на Индио, друзья улыбнулись друг другу и покачали головами.— У меня полно времени, — сказал Маноло.— Но... ты...Слова перемешались в голове Паломы. Мысли перепутались, не давая ходу одна другой. Она хотела, нет, она должна была сказать Маноло, что спинорога нужно немедля вернуть в воду, что не пройдет и минуты, как солнце покроет язвами его кожу, а через две-три минуты он задохнется, ведь он не может дышать воздухом; что он и без того уже находится в некотором шоке от борьбы и что выживет он, да и то вряд ли, только в том случае, если его немедленно отпустить в благодатную морскую воду.Но ей удалось выдавить из себя лишь:— Ты не понимаешь...Маноло только улыбнулся в ответ, и Паломе вдруг стало совершенно ясно, что это она не поняла истинного положения вещей. Маноло, конечно, не собирается отпускать спинорога и считает, что тот по праву принадлежит ему. Он поймал его собственноручно и назовет вором любого, кто попытается его освободить.Теперь, осознав это, Палома лишь смогла выговорить:— Но зачем?— Зачем — что?— Он же несъедобный. Никто не ест спинорогов.— Кошки их едят.— Как это?— Из него можно сделать фарш и приготовить кошачью еду. Очень питательную. — Маноло взял в руки еще дергающуюся рыбу, проскулил: — На, котик, держи, котик, — и бросил ее на дно лодки.— Но зачем же губить такую красоту? — пролепетала Палома.— Как зачем? Если их наловить побольше, за них что-нибудь да заплатят, — сказал Маноло и насадил на крючок очередную наживку.Палома решила не спорить дальше, это было бы пустой тратой времени — с каждой секундой у рыбы оставалось все меньше шансов выжить.— Брось ее назад! — прокричала она.Маноло одарил ее ничего не выражающим взглядом.— Ладно, — сказал он. — Ты меня убедила.Он нагнулся и схватил спинорога за хвост. Какое-то время он с притворным вниманием изучал его, а потом сказал:— Рыбка, похоже, заснула. Надо бы ее разбудить.С этими словами он занес рыбу над головой и с силой ударил ею по уключине. Тушка спинорога, еще недавно пурпурно-золотая, а теперь бледно-серого и горчичного цвета, вздрогнула и безжизненно повисла.Маноло посмотрел на ухмыляющегося Индио и произнес:— Это не помогло. Странно!Потом он повернулся к Паломе:— Ты хорошо разбираешься в рыбе. Попробуй-ка сама.С этими словами он швырнул рыбу в ее сторону.Спинорог плюхнулся в воду рядом с девушкой, обрызгав ей лицо. Мертвое тело лежало на боку, не двигая ни плавниками, ни жабрами. Черный глаз, когда-то выражавший то страх и тревогу, то спокойствие и любопытство, теперь глядел безжизненно, как окно в пустую темную комнату.Палома взяла мертвую рыбу в руки, чтобы ее не унесло течением. Она молчала, ведь вряд ли слова могли что-то изменить — ни то, что уже произошло, ни то, что, скорее всего, должно было еще произойти.Она взглянула на Маноло, который насаживал наживку на крючок и заговорщически поглядывал на Индио, ища одобрения; затем перевела взгляд на Хо, который пристально смотрел на нее, но вдруг отвел глаза в сторону, притворившись, что занят узлом, затянувшимся на леске.Палома поняла, что брат старается не выдавать смущения. Но тот был явно смущен поступком своих дружков, которых он был не в силах контролировать. Даже он не стал бы выкидывать номера вроде этого, особенно сейчас, когда он только что старался сыграть в порядочность. Но он не мог ничего поделать с Маноло, потому что в ответ тот, как водится, предложил бы ему засунуть крючок себе в нос и вытащить мозги наружу. Это пошатнуло бы созданный им образ командира, показало бы всю его суть. Ведь дружки терпели его только по двум причинам: из-за лодки (раньше-то она принадлежала Хобиму) и из-за хитрости, которая помогла им найти секретную подводную гору Паломы.В каком-то смысле Маноло сделал Паломе одолжение. Как искусный хирург, вооруженный острым скальпелем, он, словно опухоль, удалил всю ее мягкость, доверчивость, желание быть любимой, стремление доверять другим. Подобно какому-то из пиратов древности, который подбирался к кораблям своих жертв, выставив дружественный флаг, и только в последний момент поднимал пиратское знамя, Маноло показал ей их истинное лицо.Не говоря ни слова, Палома извлекла нож и быстро разрезала спинорога пополам, а затем на четыре части.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64