Он опасен для них. Я взял оба меча и кольцо и упаковал в футляр Каставана, восстановив заклятие келидцев и убедившись, что следов моей работы не осталось.
– Что ты делаешь?
– Мы вернем все Корелию, как он хочет.
– Нет, не вернем. – Кирил встал в дверях, словно я собирался вынести все оружие в своих карманах.
– Если ты хочешь, чтобы Александр увидел следующий рассвет, делай, как я скажу.
За час до рассвета юный дерзийский дениссар, от которого ощутимо несло алкоголем, стоял посреди главного двора императорской резиденции, швыряя камни в окна во втором этаже. Он орал во всю мощь своих легких и ругался последними словами:
– Выходи, келидская свинья. Забери свои побрякушки, а вместе с ними и честь дерзийского народа. Что мне за дело до Империи, когда самый славный из наследников престола мертв? Забери свои сокровища и подавись ими. Или тебе понадобилось оружие, чтобы проткнуть свое сердце? Выбирай любое. – После очередного града камней из окон начали выглядывать головы. – Убирайся, негодяй, иди проклинай нашего принца!
На булыжниках внутреннего двора были разложены все связки писем, все мечи, все книги и драгоценности, все, что было захвачено в келидской крепости… кроме футляра Каставана и еще двух мечей. Я точно знал это, поскольку сидел на крыше дворца, прячась за каменным херувимом, сжимающим змею. Сидел я на том самом футляре.
Трое стражников выбежали во двор, но Кирил отогнал их мечом и кинжалом:
– Нет, я не уйду отсюда. Не уйду, пока Корелий не придет за своим добром и не поклянется, что все оно здесь до последнего ножика. А то меня еще, чего доброго, обвинят в воровстве. Как будто недостаточно того, что принца обвинили в убийстве!
Похоже, во дворце никто не спал, оставалось меньше часа до казни. Из рассказов Александра я знал, что Кирила все очень любили, в том числе и Эния с Айвоном. Я не удивился, когда сам Император высунулся из окна взглянуть на буйствующего племянника:
– Тише, мальчик. К чему это?
– Ах, сир. – Кирил опустился на колени, не убирая направленных на стражников клинков. Не так-то просто для сильно пьяного человека. – Разве вы не зарыдаете со мной? Разве не спасете мою честь, чтобы пролить хоть какой-нибудь свет на этот черный день?
– Честь ни при чем здесь, – резко оборвал Император. – Я просто приказал вернуть келидцам то, что было незаконно захвачено в их резиденции. Ты выполняешь свой долг. Каждый дерзиец должен выполнить его, даже если это больно.
– Тогда пусть придет сюда, посмотрит на эти вещи и скажет, что я ничего не присвоил. Прошу вас. Мой государь, мой дядя. Спаси одну жизнь сегодня, или, клянусь, я не стану жить, если меня обвинят в воровстве в день смерти моего кузена.
Как я и надеялся, Корелий, облаченный в пурпурные одежды, появился в галерее подо мной.
– Ваш племянник решил утопить послушание в вине, ваше величество? Не очень-то достойный поступок для помощника Императора.
– Я не собираюсь болтать, Корелий, – проворчал Айвон. – Забирай свои вещи и покончим с этим.
Я не стал дожидаться дальнейшего: как Кирил станет настаивать на осмотре всего оружия, как будет сердиться Айвон, который наверняка пользовался любым предлогом, чтобы отдалить выполнение своих обязанностей этим утром. Я пролез через чердачное окно и спустился по узкой лестнице в коридор верхнего этажа, ведущий в апартаменты келидцев. Я не думал ни о чем, кроме предстоящего мне дела. Я уже достаточно передумал об Александре, сидящем в подвале: его прекрасные одежды заменены серой туникой арестанта, коса расплетена, в ожидании фигуры в капюшоне, которая отведет его в тюремный двор к заляпанной кровью колоде.
Здесь! У следующей двери стояли два келидца. За последние часы я использовал одно заклятие, и теперь перед стражниками возник, почти как живой, Корелий. Призрак поманил их и стал спускаться по лестнице. Стражники кинулись за ним, а я побежал к двери. Быстро, пока моя голова еще справлялась с двумя разными заклятиями, я снял заклятие с замка и открыл дверь. Я поставил футляр на виду, у дверцы шкафа самого Корелия, быстро выскользнул, запечатал замок прежним заклятием и вернулся на крышу.
Корелий кричал на Кирила:
– …тоже будет отделена от твоего тела сегодня! Твой кузен забрал жизнь лорда Каставана, бесчеловечно, без всякого повода, а ты присвоил его вещи, наследство для его детей, драгоценности, принадлежавшие его роду…
– Хватит. – Это был Айвон. – Неужели в вас нет ни капли почтения? Что за посмешище вы устраиваете из траурного дня? Я вас обоих повешу. – Он повернулся, чтобы уйти.
Нет. Нет. Нет. Он не должен так поступать. Кирил, стоявший, опираясь на меч, и глядевший вверх, уловил мой знак. Он прислонился спиной к каменному изваянию во дворе и убрал меч, воздев руки, чтобы удержать внимание Императора.
– Ваше величество, – голос его разжалобил бы и камень, – я только хочу защитить вашу честь, честь вашего имени. Выслушайте меня ради любви к Дмитрию, моему дяде. Моему единственному отцу. Я не оскверню его памяти ложью. А вы поймете, почему этот человек хочет вывалять честь семьи в грязи.
Айвон замер… мое сердце тоже.
Кирил воспользовался заминкой:
– Мой господин, этот Корелий заявляет, что я похитил футляр, принадлежавший Каставану, но я не стал бы брать ничего из вещей убийцы моего ликая. Я лучше сгнию в рудниках, чем возьму хоть монетку, хоть колечко, прошедшие через руки убийцы лорда Дмитрия. Я клянусь жизнью, что все эти вещи уже хранятся у Корелия. Он просто хочет истребить всех мужчин рода Денискаров.
Двор залило рыжим светом восходящего солнца. Все глаза устремились вверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137