– Но ведь прежде вы заявляли в полицию, не так ли?
Она откинулась назад, и лицо ее оказалось в тени.
– Да, да, заявляла. Проклятая совесть не давала мне покоя, хотя я и знала, что они все равно не предпримут никаких мер.
– Госпожа Ланг, – обратилась к ней Скалли, – а как выглядел этот гоблин?
– Он был совершенно черный, деточка.
– Вы хотите сказать…
– Нет, не негр. Я вовсе не это имею в виду. Я имею в виду то, что сказала. Он был черный. Абсолютно черный. Черный как смоль. Словно у него вообще не было цвета…
Они стояли на тротуаре. На другой стороне улицы располагался небольшой парк, оглашаемый криками детей, играющих в бейсбол. Дождик прекратился, оставив после себя рваные облака и запах мокрого асфальта.
Хоукс выглядел озадаченным.
– Она пьет, – буркнул он. – Как рыба. Только этим она и занимается, когда не метит своих гоб-линов. – Он нервно и вымученно хохотнул. – Вы не поверите – метит она их оранжевой краской из спрея. Чаще всего ее можно встретить здесь, в парке. Вон та скамейка на траве, у третьей базы Бейсбольный термин.

– это ее излюбленное место. Сидит-сидит, а потом вдруг как разразится слезами – не знаю, что уж на нее находит, – и давай колесить по всему городу, поливая людей оранжевой краской. Потом приходит ко мне в участок и требует, чтобы я арестовал гоблинов.
В машине Хоукс сунул в рот зубочистку, и они тронулись с места.
– Здесь ее почти все знают, так что мы ее не арестовываем – ничего такого. Платим за испорченную одежду – на этом все и кончается. В остальном же она совершенно безобидна. – Он улыбнулся. – Словом, местная достопримечательность.
– Стало быть, вы считаете, что она ничего не видела? – с заднего сиденья подал голос Малдер.
– Да мне и самому интересно. Мы приглядывались, разумеется, но так ничего и не нашли. Что же касается меня, так мне кажется, что, кроме теней, она ничего не видела. Шел дождь… ветер… вот и все.
Некоторое время они ехали молча.
Нарушила молчание Скалли:
– А что, если она все-таки что-то видела? Зубочистка перекочевала из одного уголка рта в другой.
– Что именно, агент Скалли? Черного гоблина? И что прикажете мне с этим делать? Я уже сказал:
она, как всегда, была пьяна. Просто ей померещилось. Увидела какую-то тень – вот и все.
«Возможно, и так, – подумал Малдер, – однако если есть тень, то должен быть и тот, кто ее отбрасывает».
– Шеф, а она одна такая? – спросила Скалли.
От внимания Малдера не ускользнуло то, что от неожиданности Хоукс вздрогнул.
– В каком смысле одна?
– Она одна видит гоблинов? Они миновали еще один парк, где вокруг бейсбольной площадки собралась небольшая толпа.
– Нет, – признался Хоукс. – Нет, черт их подери, есть и другие…

Глава 10

Майор Джозеф Тонеро всей душой любил сестру – хотя та и была крайне неразборчива, когда дело касалось мужчин. Их отец умер. Мать фактически была инвалидом. Так что Джозефу пришлось взять на себя роль главы семейства. Он не возражал. Примерно тем же он занимался на службе:
улаживал конфликты между взрослыми людьми, отдавал приказы, облекая их в форму настойчивых пожеланий, и строил планы на будущее, когда сможет наконец вместо мундира надеть сшитый на заказ костюм, в котором не стыдно будет появиться на Капитолийском холме.
Джозеф ничуть не удивился, когда Розмари Элк-харт устроила сцену у него в офисе, в госпитале Уолсона. Он сидел, откинувшись на спинку кресла, скрестив на груди руки, пока Розмари с жаром произносила свою тираду, расхаживая по обитой дубовыми панелями комнате. Наконец она устало опустилась в кресло и положила ногу на ногу. При этом полы ее халата разлетелись в разные стороны, обнажив бедра. Он не потрудился отвести взгляд, хотя зрелище это и не было для него в новинку.
– Стало быть, ты раздражена, – усталым голосом произнес он.
Глаза Розмари злобно сверкнули, но в следующее мгновение она рассмеялась и обескураженно покачала головой:
– Джозеф, ты меня поражаешь. Просто поражаешь.
– Чем же?
Розмари фыркнула и всплеснула руками:
– На карту поставлено все, а ты вдруг – подумать только! – обращаешься в ФБР. Леонард уже подумывает, а не сбежать ли ему в Бразилию.
Джозеф одарил ее бесхитростной улыбкой. Ему ни к чему было притворяться: Розмари знала все секреты его ремесла, а некоторым даже обучила его сама.
– Я же не сам им звонил.
«Только этого не хватало», – прочел он в ее глазах и махнул рукой, словно желая развеять ее опасения:
– Рози, фэбээровцы меня не пугают – и тебе не советую беспокоиться по этому поводу. Почитают отчеты, осмотрят место преступления – следов-то уже никаких…
– А как же быть с Кайзер? Она же свидетельница.
– Да что ты?
Розмари пожала плечами:
– Ну, положим, не очень надежная. – Она рассеянно теребила подол халата. – Но как быть с Леонардом?
Джозеф помрачнел:
– Он нам нужен. Нравится нам это или нет, но Леонард нужен Проекту. – Он поднялся, обошел вокруг стола, встал за спиной Розмари и, уставившись невидящим взглядом в стену, принялся массировать ей плечи. – Когда эта маленькая проблема…
Розмари отрывисто хохотнула.
– … будет решена и когда ты снова окажешься на высоте, тогда мы разберемся с доктором Тай-монсом.
Она наклонила голову и поцеловала ему руку.
– Ты же знаешь, Джозеф, я могу это сделать. Ничего безнадежного в этом нет.
– Я всецело доверяю тебе, Рози.
– Нужна лишь небольшая коррекция.
– Как я и предполагал. Она подняла на него глаза:
– Потребуется неделя – может быть, две. Он провел ладонью по ее шее и задержался на подбородке.
– И… изоляция?
Полузакрыв глаза, Розмари прижалась щекой к его ладони.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62