VadikV

20
Крис Картер: «Тени»


Крис Картер
Тени

Секретные материалы Ц 105


«Тени»: «Издательство АСТ»;

Крис Картер
Тени


ПРОЛОГ

Исследовательский Центр промышленных технологий
Филадельфия, штат Пенсильвания
19 октября 1993
17:00

Редко кому удается быть счастливым в этом мире. Нет, не так. Редко кому уда
ется понять, в чем же оно, его счастье. Чаще всего человек блуждает в потем
ках, шарахается от одного пробного удовольствия к другому, бросается то
в работу, то в загулы, то в игру, то в безделье, каждый раз убеждаясь, что да, о
пределенное удовольствие получить можно, но не более, называть это счаст
ьем Ч чрезмерное преувеличение. И только некоторым, по прошествии време
ни, после многократных ошибок, удается разобраться, в чем же, собственно, и
х счастье заключается. Понять, что счастье Ч это не достижение, не фиксир
ованное состояние, ему не скажешь: «Остановись, мгновенье!» Счастье Ч эт
о динамический процесс. Процесс обмена энергией, чувствами, знаниями Ч
с любимым человеком. Ну хорошо, пусть не с человеком, если вам так не повез
ло, а с домашним животным… Все равно: ты должен отдавать себя Ч лучшее, чт
о ты знаешь, умеешь, чувствуешь. И получать от него взамен такой же мощный
искренний поток. Этот процесс взаимного воспитания, образования, проник
новения привычками и предрассудками, поглощения, пропитывания друг дру
гом Ч и есть счастье. Для того чтобы это понять, надо хоть раз ощутить, поч
увствовать на себе ни с чем не сравнимое состояние радостного бурлящего
покоя. Это очень важно Ч именно покоя. Наспех, второпях счастья не бывает
. Надо быть уверенным и в себе, и в партнере Ч не исчезнет, не уйдет, не проп
адет, не предаст… И как только ты этого состояния достигаешь, тут же, как п
равило, счастье тебя оставляет! То ли партнер, измененный, обогащенный то
бой, вдруг решает, что ты его больше не интересуешь, ему, такому хорошему, м
ожно найти кое-что и получше. То ли ты вдруг замечаешь, что встречный пото
к оскудел, Ч и начинаешь мысленно шарить по сторонам в поисках чего-то л
учшего. То ли Ч и это самое страшное Ч вдруг с ужасом обнаруживаешь, что
все мы не вечны под луной, что человек смертен. И смерть забирает именно то
го, кто тебе наиболее дорог и близок. Так или иначе Ч ты остаешься один. И в
незапно понимаешь Ч только теперь: а ведь я был счастлив! Но остается тол
ько вспоминать, страдать, истекать невысказанными мыслями, фразами, жела
ниями. Смотреть на его одеколон на ванной полочке и, прячась от самой себя
, брызгать на подушку рядом с собой Ч пусть хоть во сне кажется, что он зде
сь, рядом. Заказывать в вашем любимом кафе кофе Ч именно двойной и с двумя
ложечками сахара Ч он любил такой. Читать в газетах по привычке сначала
его гороскоп, а потом уже свой… А тут, на пустой стоянке такси, он бы обязат
ельно процитировал кого-нибудь из Отцов-Основателей. И пепел… Ты всегда
ругала его, когда он стряхивал пепел в мойку. Да бог с ним, пусть бы стряхив
ал! Сколько угодно. Самой, что ли, закурить и стряхнуть?.. А этот кактус на по
доконнике он подарил тебе на какой-то незначительный праздник Ч вон ка
к расти начал, того и гляди зацветет. Его нет, а кактус цветет!
Чем больше счастье, тем оно короче. Чем больше счастье, тем сильнее боль, к
огда его утратишь.
И главное: умом-то понимаешь, что уже все кончилось, не вернется, не повтор
ится, не увидишь больше никогда. ан нет. Какой-то удивительно упорный черв
ячок надежды скребется внутри, точит тебя, нашептывает, заволакивает гла
за слезами. Вдруг… может быть… Бывают же чудеса на свете! Вернется… хоть н
а чуть-чуть... Неужели нет бога на небе?! Неужто он меня не слышит?!
Уход в могилу Ч как бы ужасна, кощунственна, цинична ни была эта мысль, Ч
наверное, лучший из возможных вариантов расставания. Червячок замолкае
т быстрее, смиряясь с неизбежностью. Отсутствуют любые, даже мимолетные,
контакты с утраченным человеком, кромсающие душу телефонные звонки, обя
зательные встречи для «передать его любимую бритву», случайно оброненн
ые общими приятелями фразы вроде «А твой-то вчера…». Смерть милосерднее.
Еще и тем, что после нее бывает-меньше злорадствующих, уж со всяком случае
Ч гораздо меньше, чем сочувствующих, по крайней мере Ч на словах. И, наве
рное, быстрее можно прийти в норму. Вернуться к обычной жизни. К вечному по
иску счастья…
Впрочем, Лорен Кайт от этих соображений никакого облегчения не испытыва
ла. Она всего лишь, как это нередко бывает с людьми, охваченными горем, пол
ностью сосредоточилась на собственной боли, не просто тонула в ней, а соз
нательно стремилась в глубину Ч быть может, полагая, что там, на дне отчая
ния, легче будет найти опору, твердую почву под ногами, оттолкнуться и всп
лыть на поверхность.
Говард Грейвс не был ее мужем. Не был он и ее любовником. Он был всего лишь…
Он был ее начальником, учителем, другом, защитником, практически Ч отцом.
Он был для нее самым близким человеком. Как и она для него… Кто сказал, что
такие потери легче? Что теперь остается? Надеяться, что тот, кого хоронили
на прошлой неделе, был не Говардом? Что там, в раю, ему дадут второй шанс, и о
н завтра снова придет сюда, на работу? Что кто-то другой сможет Говарда за
менить? Заменить хоть в чем-то, хоть в одном из проявлений, этого уже будет
много…
Остается только бродить по кабинету, поглаживая пальцами знакомые вещи.
Складывать в стандартную коробку канцелярские принадлежности.
1 2 3 4