Но если она всё-таки сдавалась, заклинания стирало из памяти орты, становящейся элой, все сведения о нашем Плане разрушения Города изнутри. Об этом Плане знает узкий круг эрудитов и умудрённых ведуний, а подавляющее большинство простых магов-бойцов уверены в том, что пленницы просто уничтожаются Хозяевами неким изощрённым способом – кстати, это не так далеко от истины. Память любого при определённых обстоятельствах можно вскрыть, а лучший способ не проболтаться – это ничего не знать. Есть такое понятие – военная необходимость.
– Вы умышленно подставляли цветы под удары штампов... – прошептала Муэт, – ...в надежде на то, что кто-то из них будет захвачен в плен, попадёт в Город и станет Тайной!
– Да, – подтвердил Отец-Воевода с ледяным спокойствием. – Если хоть одна из десяти сорванных цветов оборачивалась воткнутой в тело Города отравленной иглой, это уже много. Это война, – повторил он, – и мы жертвовали самым ценным достоянием нашего народа ради победы в этой войне. Мира с Хозяевами быть не может, а для достижения победы хороши любые средства!
– Возможно, – негромко, но веско сказала Мать-Ведунья, – когда вы с Хоком станете Старшими, вам удастся найти менее болезненный и более эффективный способ покончить с Гнездом Зла.
– Что!? – воскликнули Избранные в один голос.
– Что слышали. Неужели вы всё-таки уверены, что мы с Вермеем будем держаться за власть до последнего вздоха? Вам теперь известны наши имена, а это значит, что вы вошли в круг претендентов. Назначать себе преемников мы не имеем права, – и не будем этого делать! – но вы можете добиваться верховного лидерства, – пояснила Старшая.
– Если захотите, – подчеркнул Старший.
– Мы другие , – подытожила Верховная Магиня, – и мы идём по другому пути. И само существование ортов свидетельствует о том, что посеянное Внешними семя Разума не отравлено , что цветение Добра ещё возможно, и что нужно помочь этому семени выбросить ещё один росток. Ради этого тебя и спасали, Муэт. Случайностей не бывает – вы избраны Внешними. И вы должны сделать то, что должны сделать.
– Ты сама веришь в то, что говоришь? Хан – он был убеждён в своей правоте. А ты? – Муэт пристально и испытующе посмотрела на Мать-Ведунью
– Я – мы с Вермеем – убеждены в том, что сейчас сказали. Хозяева – Зло . Они убили этот Мир, они уничтожили всех Настоящих Разумных, не желавших подчиниться, – кроме нас, Уцелевших! – и заменили их штампами. Это наша правда – в отличие от правды Города. И мы всегда считали, что вы разделяете эту нашу правду...
– Кто вы, Старшие? – Муэт тоже давно хотела задать этот вопрос, но Хок её опередил.
– Мы не мессии и не аватары Внешних. Мы такие же орты, как и вы, просто знаем немного больше. Наверно, благодаря этому мы и не сомневаемся. Хотя Настоящие Разумные считали, что в сомнениях рождается истина, – ответила Мать-Ведунья.
– Они были правы, – согласилась Муэт. – Мне надо было задать вам, Старшие, эти вопросы, и надо было получить на них ответы. Я разделяю правду ортов, и я не сомневалась – я хотела знать . И я узнала то, что хотела. Вот теперь, наверно, всё, и мы с Хоком...
– Ну, слава Внешним! – полушутя сказала Верховная. – Цветок вспомнила, что кроме мировых проблем существуют и другие – и не менее важные. Напоследок могу сообщить вам одну вещь как раз из разряда этих самых «других»: до следующего Праздника Цветов никто не будет принуждать тебя, Муэт, брать себе других мужей. Это не нарушение законов народа гор – это их неукоснительное соблюдение. У тебя сейчас остался только один муж – Лайон не вернулся из Развалин, остатки штурмового отряда вывел Дрэгон. Конечно, если ты сама захочешь, то...
– Нет, она не захочет взять себе ещё одного мужа, – прервал Старшую Хок. – Я так думаю.
Муэт не сказал ничего: она только улыбнулась и молча кивнула.

* * *

...Они любили друг друга жадно, словно ощущая, как неумолимо истекает отмерянное им время. Горечь незримо витала над их ложем, и её привкус разбавлял сладость поцелуев. Ночами, оставаясь вдвоём, Муэт и Хок забывали обо всём: о Городе, о зловещих Машинах Проникновения, нацеленных на Катакомбы, об истерзанном Мире, о войне. Они забывали даже о том, что им, Вестникам, – так их называли посвящённые в тайну Избранных эрудиты и умудрённые ведуньи, – предстоит сделать: спасти посев Разума, дав жизнь зеркальному отражению умирающего Мира.
Они изменились – оба – от того, что им пришлось испытать, и от понимания того, кто они есть. Муэт стала настоящей умудрённой ведуньей, невзирая на свой юный возраст, и Хок считался ветераном не только из-за своего внешнего вида. Старшие Маги не ошиблись, предрекая этой паре большое будущее, вот только для осуществления их пророчества требовалась самая малость – Вестникам надо было остаться в живых. Но об этом Избранные тоже не думали.
Изменился и оттенок их страсти – молодая торопливость уступила место взрослости. Эгоистическая нетерпеливость обладания исчезла: обоих теперь прежде всего волновало и заботило то, что испытывает в минуты слияния вторая половина единого целого.
А спустя всего несколько дней Муэт поняла, что в ней зародилась новая жизнь. Сирин, к которой тут же обратилась Вестница, была ошеломлена. В не меньшей степени удивилась и извещённая целительницей Мать-Ведунья. И было отчего – цветок по имени Муэт должна была дать жизнь близнецам.
– Такого не случалось уже сотни лет... – задумчиво проронила Старшая, когда окончательно убедилась в том, что Сирин не ошиблась. – К тому же, мальчик и девочка – это вообще чудо! Сирин, если ты и твои помощницы не сделаете всё возможное – и невозможное – для того, чтобы эти ростки увидели свет, я буду считать, что в племени юго-западных ортов нет настоящих магинь-целительниц!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84