– Можешь не сомневаться, мальчик. Если ты хотя бы плюнешь на одну из дверей, я выгоню тебя из помещения. Принудительно.
– Ради бога, Курт, – воскликнул Бертольт. – Ты явно переигрываешь. Это же не камеры кабельного телевидения.
Бертольт проводил их к двери хранилища.
– Приношу свои извинения за поведение Курта. Он оказался здесь, потому что в спецназ его не взяли. Иногда мне кажется, что он тайно желает, чтобы кто-нибудь попытался ограбить банк, а он смог этому помешать.
Дверь представляла собой круглую стальную плиту диаметром не меньше пяти метров. Несмотря на внушительные размеры, она открылась от легчайшего прикосновения Бертольта.
– Идеальный баланс, – пояснил банковский служащий. – Даже ребёнок может открыть её до пяти тридцати вечера, после чего она запирается на ночь. Сейф, естественно, оборудован замком с часовым механизмом. Никто не сможет открыть дверь до восьми тридцати утра. Даже президент банка.
За дверью хранилища они увидели бесконечные ряды депозитных ячеек всевозможных размеров и форм. На дверце каждой ячейки была предусмотрена квадратная замочная скважина, окружённая светодиодным индикатором. В данный момент все индикаторы были красными.
Бертольт достал из кармана ключ, который был привязан к его ремню стальной цепочкой.
– Конечно, важна не только форма ключа, – пояснил он, вставляя мастер-ключ в общую скважину. – Все замки управляются микрочипом.
Дворецки достал свой ключ из бумажника.
– Мы можем приступать?
– Как скажете, сэр.
Дворецки прошёл вдоль ряда, пока не дошёл до семисотой ячейки. Он вставил ключ в скважину.
– Готов.
– Очень хорошо, сэр, – сказал Бертольт. – По моей команде. Три, два, один. Поворачиваем.
Они одновременно повернули ключи в замках. Мастер-ключ лишал потенциального грабителя возможности открыть ячейку, завладев одним ключом. Если не повернуть оба ключа в течение одной секунды, ячейку невозможно открыть.
Индикаторы вокруг обоих ключей стали зелёными. Дверь персональной ячейки Дворецки распахнулась.
– Спасибо, Бертольт, – сказал Дворецки.
– Не стоит благодарности, сэр, – сказал, едва не кланяясь, Бертольт. – Я буду за дверью. Существует правило трехминутного контроля, несмотря на то что установлены камеры. Итак, увидимся ровно через сто восемьдесят секунд.
Как только служащий ушёл, Артемис вопросительно посмотрел на телохранителя.
– Альфонс? – произнёс он, едва шевеля губами. – Не помню, чтобы мы согласовывали имя для моего персонажа.
Дворецки включил секундомер на своём хронометре.
– Я просто импровизировал, Артемис. Мне показалось, что ситуация этого требует. Позвольте заметить, вы очень убедительно изобразили несносного подростка.
– Спасибо, старина. Я старался. Дворецки достал из ячейки какой-то архитектурный чертёж и развернул его так, что площадь составила почти два квадратных метра. Он держал его перед собой в вытянутых руках, явно рассматривая какие-то нанесённые тушью детали.
Артемис бросил взгляд на установленную на потолке камеру.
– Подними руки ещё на пять сантиметров и сделай шаг влево.
Дворецки выполнил указания, закашлявшись и взмахнув чертежом, чтобы его движение не выглядело подозрительно.
– Хорошо, – сказал Артемис. – Просто идеально. Теперь замри.
Арендуя ячейку во время предыдущего посещения банка, Дворецки сделал фотографии хранилища с разных углов при помощи расположенной в пуговице камеры. Артемис использовал эти фотографии для создания цифрового изображения помещения. В соответствии с произведёнными расчётами положение, которое занимал сейчас Дворецки, обеспечивало ему мёртвую зону, площадь которой составляла не менее десяти квадратных метров. В этой зоне все его движения будут скрыты чертежом. В данный момент охранникам были видны только его кроссовки.
Артемис прижался спиной к стене, встав между двух стальных скамеек. Опершись обеими руками на скамейки, он вытащил ноги из кроссовок, которые были ему велики, после чего очень осторожно ступил на скамейку.
– Не поднимай голову, – посоветовал Дворецки.
Артемис достал из рюкзака игровую приставку. На ней действительно можно было играть в компьютерные игры, но основной функцией была передача рентгеновского изображения в режиме реального времени. Такие устройства часто использовались лучшими в мире ворами, и Артемису не составило труда приобрести этот прибор и замаскировать его под детскую игрушку.
Артемис включил рентгеновский прибор и провёл им по стене рядом с ячейкой Дворецки. Телохранитель снял её буквально через два дня после «Крейн и Спарроу». Скорее всего, ячейка, арендованная адвокатской конторой, находилась рядом, если, конечно, «Крейн и Спарроу» не потребовала предоставить ей ячейку с определённым номером. В последнем случае придётся разрабатывать новый план. По мнению самого Артемиса, его первая попытка украсть «Фею-воровку» имела шансы на успех порядка сорока процентов. Такие шансы вряд ли можно считать идеальными, но он все равно решил попытаться. Даже если они уйдут с пустыми руками, он, по крайней мере, лучше изучит систему безопасности банка.
На крошечном экране игровой приставки он увидел, что первая ячейка забита банкнотами.
– Ничего, – сказал Артемис. – Кроме валюты.
Дворецки удивлённо поднял бровь.
– Вы же знаете поговорку, что наличных много не бывает.
Артемис уже перешёл к следующей ячейке.
– Только не сегодня, старина. Но мы оплатим аренду своей ячейки, на тот случай, если нам захочется вернуться.
В следующей ячейке он увидел перевязанные лентой юридические документы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13