- Бедняжки! - сочувственно сказала пчелка.
- Сидели бы они лучше на окнах или в кустах, - продолжал паук. - Там
они были бы в полной безопасности от лампы, и мне легче было бы их ловить.
В ту памятную ночь я видел из своего угла немало мошек, лежавших при
последнем издыхании вокруг лампы. Заметив, что человек не обращает на них
внимания, я решил завладеть ими. Ведь это вполне разумно, не правда ли?
- Вполне! - согласилась Майя.
- И все-таки это навлекло на меня несчастье. Тихо и осторожно пополз
я по ножке стола, достиг края и выглянул. Человек показался мне оттуда
невероятно большим. Я незаметно просунул наверх сначала одну ногу, потом
другую, третью и бесшумно приблизился к лампе. Пока я был в ее тени, все
шло хорошо, но как только я оттуда вышел, человек поднял глаза и
моментально схватил меня. Он взял меня за одну из ног, поднес к своим
огромным глазам и произнес: "Скажите пожалуйста!" При этом он широко
улыбался, как будто испытывал, глядя на меня, огромное удовольствие.
Ганнибал тяжело вздохнул. Майя молчала. Наконец, чтобы прервать
молчание, она робко спросила:
- Разве у человека большие глаза?
- Вы только представьте себе мое положение, - не отвечая на ее
вопрос, взволнованно продолжил паук. - Кому приятно было бы висеть на
одной ноге перед глазом, который раз в двадцать больше тебя самого? Каждый
из блестевших во рту человека зубов был вдвое больше меня... Что вы на это
скажете?
- Ужасно! - содрогнулась пчелка.
- К счастью, в эту минуту моя нога оторвалась. Страшно подумать,
какая меня постигла бы участь, если бы этого не случилось. Я упал и со
всех оставшихся ног бросился бежать. Скрывшись за бутылкой, я стал грозить
оттуда человеку, и потому он побоялся преследовать меня. Я видел, как он
положил мою лапу на лист белой бумаги, и смотрел, как она пыталась
убежать, но без меня у нее этого, конечно, не получилось.
- Разве ваша нога еще двигалась? - в который раз удивилась Майя.
- Да, - объяснил Ганнибал. - Наши ноги, после того как их оторвут,
всегда еще какое-то время двигаются. Моя лапка билась беспомощно на одном
месте, а человек, уткнувшись в нее носом, бессердечно смеялся над тем, как
она пыталась честно исполнить свой долг.
- Но ведь это невозможно! - сказала недоверчивая пчелка. - Ведь
рваная нога не может двигаться!
- Что такое рваная нога? - спросил паук.
Майя посмотрела на него с изумлением.
- Это нога, которую оторвали от туловища, - пояснила она. - У нас
всегда так говорят...
- Пора отвыкать от ваших детских выражений, - строго заметил
Ганнибал. - Вы теперь вращаетесь в свете и бываете среди образованных
насекомых. Говорят: оторванная нога, а не рваная... Но как бы то ни было,
я сказал вам правду: наши оторванные ноги движутся еще довольно долго.
- Ну знаете, без доказательств мне трудно этому поверить, -
продолжала сомневаться пчелка.
- Уж не желаете ли вы, чтобы я для того, чтобы вы поверили, оторвал
себе еще одну ногу?! - сердито воскликнул паук. - Я вижу, что с вами не
стоит разговаривать! Впервые слышу такие глупые слова.
Майя смутилась. Почему так рассердился Ганнибал и в чем была ее вина?
"Как трудно иногда ладить с другими! Они часто не понимают того, что им
говорят", - подумала пчелка. Ей сделалось грустно, и она печально
взглянула на большого паука с семью ногами и сердитой физиономией.
- В сущности, отчего бы мне вас не скушать? - сказал вдруг Ганнибал,
принявший добродушие Майи за слабость.
Но тут с пчелкой произошла удивительная перемена. Ее грусть мгновенно
исчезла, а страх уступил место спокойному мужеству. Она приняла боевую
позу и с горящими от гнева глазами, слегка приподняв свои красивые
прозрачные крылышки и издав громкое жужжание, гордо воскликнула:
- Я пчела, сударь!
- Извините, - пробормотал сразу осевший паук, быстро развернулся и,
даже не поклонившись на прощанье, со всех ног бросился вниз по стволу
дерева.
Майя не смогла удержаться от смеха. А Ганнибал, спустившись на землю,
стал браниться:
- У вас отвратительный характер! - возбужденно кричал он. - Вы
злоупотребляете своим жалом против тех, кого злая судьба лишила этого
оружия. Но погодите, придет и ваш час, и вы попадете когда-нибудь в беду!
Попомните мои слова!
И он исчез в листьях мать-и-мачехи.
Но пчелка не только его не слушала, но даже и не думала о нем. Она
пришла в отличное настроение, потому что ветер утих и день обещал быть
прекрасным. Высоко-высоко, в ясной синеве глубокого неба, плыли белые
облака, у которых был такой спокойный, умиротворенный вид! И Майю потянуло
на лесные лужайки, к залитым солнцем холмам по ту сторону озера - туда,
где кипит веселая беззаботная жизнь. Пчелка видела, как качались стройные
стебельки травы, как желтели на лесной опушке, в узких рвах, высокие
касатики. С чашечек этих цветов можно было разглядеть таинственный, полный
мрака, еловый бор, откуда веяло прохладой и печалью. Майя знала, что в его
угрюмой тишине, обращающей солнечный свет в тусклое мерцание, находится
никому не ведомое сказочное царство.
И пчелка понеслась по воздуху, почти не сознавая, куда летит. Ее
манили к себе лесные лужайки, полевые цветы, просторы лугов.
"О Господи! - думала она. - Как хороша жизнь!"

10. ЧУДЕСА НОЧИ
Так проходили для маленькой Майи дни и недели ее юной жизни. Правда,
среди радостей и приключений ее странствий тоска по подругам детства и по
покинутому родному улью не раз проникала в сердце пчелки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35